Китай отменяет границы времени: что задумал товарищ Си

Китай в России нередко приводится в качестве примера того, как надо реформировать политическую и социально-экономическую систему страны, не ставя под угрозу государственность. Китайские реформы 1980-х годов, выведшие КНР на принципиально новый уровень развития и могущества, в противовес советской перестройке, результатом которой стал государственный крах и распад СССР, — привычные объекты сравнения.

Текущий период крайне интересен тем, что Китай вышел на новый цикл реформ, в ходе которых происходят масштабные изменения, а в некоторых случаях — и откровенный демонтаж системы, просуществовавшей в стране почти сорок лет.

Очередным предупреждающим звонком, а вернее, уже набатом, стала новость о том, что центральный комитет Компартии Китая выдвинул предложение удалить из конституции страны пункт, в котором обозначено, что председатель и вице-председатель КНР «могут занимать свои посты не более двух сроков подряд».

Как известно, творец «китайского чуда» Дэн Сяопин формально никогда не был первым лицом китайского государства, но фактически руководил страной с конца 1970-х и до начала 1990-х годов. Именно он выступил инициатором экономических реформ и разработал концепцию «социализма с китайской спецификой». Однако не менее, а, может быть, даже более важно то, что именно Дэн Сяопин создал нынешнюю государственно-политическую систему Китая, успешно реформировав оставшуюся после Мао Цзэдуна.

Ограничение на занятие ряда высших постов в государстве, включая председателя КНР, — не более двух пятилетних сроков, служило одним из главных оснований китайской государственно-политической системы последние десятилетия. Этот принцип зафиксирован в действующей конституции страны 1982 года и с тех пор соблюдался неукоснительно.

Его смысл очевиден — стремление избежать чрезмерной концентрации власти в одних руках и ее узурпации, и, как следствие, всех негативных последствий, вытекающих из этого.

Китай — огромная страна со сложным составом населения. Это сказывается и на особенностях китайской элиты, где большую роль играют региональные и другие кланы. Конституционное ограничение срока нахождения у власти позволило создать в Китае более сбалансированную систему интересов различных групп, ввести борьбу между различными элитарными группами в системные рамки, не угрожающие государственности.

Теперь эту (вроде бы доказавшую за несколько десятилетий свою жизнеспособность и эффективность) систему в Китае демонтируют.

Процесс идет далеко не первый год. Происходящие изменения все заметнее и многочисленнее. Неслучайно после прошедшего несколько месяцев назад съезда КПК эксперты в один голос заговорили о том, что Си Цзиньпин «приблизился к Мао Цзэдуну» по своему положению и уровню влияния.

Теперь же на повестку дня официально поставлен вопрос, положительное решение которого позволит китайскому лидеру остаться во главе страны после 2022 года, когда, согласно пока еще действующим нормам, он должен покинуть свои посты руководителя КПК и всего Китая.

Однако было бы большим заблуждением считать, что Си Цзиньпин разрушает систему Дэн Сяопина просто в целях личной узурпации власти в Китае.

Реальность намного сложнее.

Китай находится в крайне опасном для страны переходном периоде, причем во всех возможных смыслах и направлениях: от экономического (исчерпание потенциала взрывного роста экономики и необходимость перехода к новой модели развития) до геополитического (притязания страны на статус глобальной сверхдержавы требуют все больше подтверждений).

В этой ситуации устойчивость системы государственного руководства становится не прихотью и личной блажью, а объективной и жизненно важной необходимостью.

Ситуация усугубляется тем, что пока еще существующая система за предыдущие десятилетия создала благоприятные условия для феноменального усиления коррупции в стране и создания целых пластов неприкосновенных элитарных групп. Отдельная проблема — то, что после почти четырех десятилетий вхождения в мировой рынок немалая часть китайской элиты лояльна скорее к Западу, чем к своей стране.

Фактически Китай испытывает со своей элитой во многом те же проблемы, что Россия со своей, причем в некоторых случаях даже в худшем виде.

В результате перед китайским руководством стоят те же задачи, что и перед Кремлем, — принуждение элиты к национализации, репатриация капиталов и борьба с коррупцией феноменального размаха.

При этом нынешняя система китайской власти фактически работает на сохранение статус-кво, поскольку защищает различные элитарные группы от чрезмерно жесткого давления власти и конкурентов.

Си Цзиньпин посягнул на этот баланс сил и сложившиеся правила игры. В частности, новости из Китая о приговорах (в том числе к высшей мере наказания) высокопоставленных коррупционеров стали привычными, причем под суд идут именно ранее неприкосновенные фигуры. Похожие процессы разворачиваются и в сфере национализации элиты, и во многих других областях. В общем, очень похоже на Россию, просто со своей китайской спецификой.

Руководитель Китая взялся за крайне опасное дело.

Над ним дамокловым мечом висел десятилетний срок правления, окончание которого дало бы его оппонентам шанс на реванш. Это могло бы стать роковым не только для самого Си Цзиньпина, но и для Китая в целом.

Судя по свежей новости, данный гордиев узел китайским руководством решено разрубить радикально, сняв проблему как таковую и отменив ограничение занимать высшие посты в государстве только двумя пятилетками. Это позволит правящей элите Китая провести страну через очень опасный период, реализуя политику, которую там считают оптимальной.

В то же время эти очень серьезные причины, разумеется, не снимают вызовов и угроз, которые таит в себе новая система. Ей еще предстоит доказать свою способность справиться с заложенными в ней уязвимостями и не допустить развития ее потенциальных пороков до опасного для страны уровня.

Ирина Алкснис

* * *