Леонид Кравчук. Саморазоблачение приспособленца

Это можно сказать и о недавно изданной в Украине книге «Перший про Владу» («Первый о Власти»), автором которой является бывший высокопоставленный деятель Компартии Украины, первый президент провозгласившей государственную независимость Украины Леонид Кравчук, а соавторами — журналисты киевского еженедельника «День».

Сегодня, когда Украина переживает едва ли не самые тяжелые времена в своей истории, особенно интересно услышать мнение человека, который почти полвека находится в политическом процессе и с высоты 85-ти прожитых лет стремится осмыслить причины и последствия такого развития событий.

Ознакомление с книгой оставляет неоднозначное впечатление. Разбросанные по тексту характеристики трансформаций в различных сферах украинского общества, особенно за последние пять лет, дают основания для сделанного автором вывода: в результате известных «оранжевых» («помаранчевих») событий 2003-2004 годов и Евромайдана 2013-2014 годов «те, кто больше всего хотел изменений и отдал свою жизнь, не получили ничего, кроме жертв и смертей. Народ проиграл. Никакого улучшения жизни не произошло, люди только получили право — говорить что хочешь. Но это не свобода слова, это — говорильня. В некоторой степени это даже превратилось во вседозволенность... Революцией это назвать нельзя», ибо система осталась прежней, изменились только люди у власти. Впервые за годы независимости нарушены территориальная целостность государства, неприкосновенность его границ и суверенитет; не удалось прекратить войну на Донбассе; уменьшить пропасть между богатыми и бедными; уменьшить коррупцию, которая разъедает страну и завоевывает все новые и новые сферы; сломать кланово-олигархическую систему; объединить общество и организовать все политические силы на решение фундаментальных задач. В стране отсутствуют ответственность и порядок, грубо нарушается законность. Автор фактически признает, что положения статьи первой украинской Конституции: «Украина есть суверенное и независимое, демократическое, социальное, правовое государство» — остается общей декларацией, благим пожеланием.

Главную причину такого положения Кравчук видит в том, что в стране не искоренены до конца последствия коммунистического правления, не завершен «суд над тоталитарным прошлым, над коммунистической диктатурой, которая, по его словам, убивала и уничтожала все живое, все прогрессивное». Выражая удовлетворение тем, что «в Украине, хоть и с опозданием, все же начался процесс декоммунизации», называя это «большим позитивом», он особенно озабочен тем, «чтобы этот процесс не ограничился свержением памятников Ленину и заменой советских названий (против чего у него возражений, судя по всему, нет), важно, чтобы декоммунизация состоялась в головах людей, в их мыслях и поведении».

Объяснение — примитивное и неубедительное, обусловленное агрессивной ненавистью к советскому прошлому нашей Родины, которой проникнута книга недавнего ведущего коммунистического идеолога. Почти тридцать лет нынешний режим, в котором Кравчук занимал далеко не второстепенное место, вытравливал из сознания людей приверженность к социализму, второй раз делает попытку запретить Коммунистическую партию, насильственным путем насаждает воинствующий антикоммунизм, человеконенавистническую национал-шовинистическую идеологию, зоологическую русофобию, однако желательных для неонацистского режима результатов не смог достичь.

В книге не приводятся конкретные цифры, отражающие развитие Украины при «тоталитаристах-коммуняках» и к чему она пришла за время правления «демократов». Нелишне в связи с этим отметить, что всего за 17 с лишним лет, когда республику возглавлял Первый секретарь ЦК Компартии Владимир Владимирович Щербицкий, потенциал народного хозяйства Украины вырос почти в четыре раза, объемы промышленного производства увеличились примерно в пять раз, а в таких отраслях, как электроэнергетика — в шесть, в машиностроении, приборостроении, металлообработке — в 12 раз. Удвоилось производство в аграрной отрасли. Производительность общественного труда и реальная заработная плата выросли более чем в 2,5 раза. По уровню экономического развития Украинская ССР была сопоставимой с тогдашней Францией — пятой по величине экономикой мира. Численность населения увеличилась за четверть века на 10 миллионов человек. Сегодняшняя же Украина, в которой реставрирован капитализм, стала самой отсталой, самой бедной, наиболее коррумпированной, самой несчастной, вымирающей страной Европы. По объему ВВП она отстает почти на треть от уровня конца 80-х годов прошлого века. Население уменьшилось по крайней мере на 10 миллионов.

Поскольку книга — о власти, украинской власти, попытка дать в ней характеристику деятелям, которые находились в эти годы на ведущих постах и которых автор хорошо знает, представляется уместной. Есть довольно точные оценки. Это можно видеть на примере президента Петра Порошенко. Отмечая его «достойную подготовку», последовательное карьерное восхождение — «легкий бег по жизни», готовность занимать любую должность, работать с разными президентами и беспрекословно выполнять их волю, Кравчук убедительно говорит об авторитарном характере Порошенко, его способности переоценивать себя и свои успехи, брать на себя все «достижения», болезненное отношение к критике. Будучи избранным президентом Украины, он руководствовался не Конституцией, а целесообразностью, что вносило беспорядок в управленческие полномочия. Его кадровая политика основывалась на том, что управление государством было ярко окрашенное бизнесом (Кравчук назвал это бизнес-управлением), восприятием всей страны как своей корпорации. Увеличение личных доходов Порошенко в сто раз за один только 2018 год — убедительное подтверждение такой характеристики. Видя все это, соотечественники вполне обоснованно назвали его главным олигархом страны. Можно не сомневаться, что избиратели во время второго тура президентских выборов будут учитывать эти обстоятельства.

Конечно, оценки людей обычно носят субъективный характер. Не во всем являются убедительными и те, которые даются Л. Кравчуком в книге. Характеристики высших партийных и государственных деятелей общесоюзного уровня представляются поверхностными и даже примитивными. Это касается и оценок первых руководителей Советской Украины — Петра Шелеста и Владимира Щербицкого. Откровенной неприязнью и даже неправдой проникнуты сюжеты, касающиеся Леонида Кучмы, который на досрочных выборах 1994 года сменил Кравчука в качестве президента Украины. Неуважение просвечивается в сюжете, где упоминается о выдающемся украинском поэте Б. И. Олейнике. Возможно, Леонид Макарович «недоглядел» то, что написали журналисты газеты «День», которая еще при жизни Бориса Ильича требовала его «декомунизувать», освободить от руководства Украинским Фондом культуры, который он возглавлял много лет — со времени его создания и до своей кончины.

Вообще характеристики проникнуты самовосхвалением, представляются так, будто Кравчуку принадлежит особая привилегия — давать всем безапелляционные оценки. К тому же, они сведены в основном к личным взаимоотношениям, закулисным интригам в «верхах», менее всего касаются того, как те или иные деятели справляются с возложенными на них ответственными государственными полномочиями. Не высказано им замечаний разве что в отношении Е.К. Марчука, руководившего в Советской Украине Комитетом государственной безопасности, взгляды и позиция которого во многом, особенно относительно вовлечения Украины в Европейский союз и в НАТО, совпадают с позицией Кравчука.

Некоторые важные моменты автор обходит молчанием. Давая в основном верную оценку кланово-олигархическому режиму, который утвердился в Украине после антисоциалистического переворота 1991 года, обвиняя в этом — не без оснований — Леонида Кучму, фактически утверждает, что «без олигархов теперь уже не обойтись», но при этом не упоминает о том, что преступная «прихватизация», становление олигархических кланов начались при нем — первом президенте Украины — с уничтожения крупнейшего в мире Черноморского морского пароходства, преобразованного по его Указу (признанному в судебном порядке незаконным) в акционерный судоходный концерн «Бласко « и разграбленного. Флот имел 235 океанских судов грузоподъемностью 3,6 млн.тонн, 19 современных пассажирских судов общей вместимостью более 10 тысяч мест. В пароходстве работали 36 тысяч человек, в том числе более 27 тысяч — плавательного состава. К 2000 году последние судна были распроданы. И сегодня в Одессе нет ни одного судна, даже лодок.

В Верховной Раде Украины многократно поднимался (в том числе мной,как председателем парламентского Комитета по вопросам национальной безопасности и обороны) вопрос о необходимости объективного расследования преступления, приведшего к тому, что Украина лишилась важнейшей отрасли своей экономики, которая приносила большие долларовые доходы, о роли, которую сыграл в этом тогдашний глава государства. Спикер парламента Иван Плющ сделал все, чтобы не допустить этого.

Большое внимание автор уделяет сюжетам, связанным с запретом в 1991 году Компартии Украины. В них правдой является лишь то, что главная роль в этом процессе принадлежала Кравчуку. Сам он считает это одной из важнейших своих заслуг. По его предложению, в соответствии с подписанным им Указом Президиума Верховного Совета от 26 августа 1991 деятельность партии, обвинённой в участии в так называемом «путче» 19-21 августа 1991 года, была приостановлена. Далее автор повествует: «Проходят две недели, я вижу, что Политбюро ЦК КПУ снова начинает активно заседать. Конечно, все это происходит не без контактов с Москвой. Тогда мы собираем Президиум Верховного Совета и вносим предложение... о запрете Компартии. Чтобы не было никаких разговоров и раскачки, я сразу поддерживаю это решение... Но я знал, что этого мало, поэтому мы немедленно приняли решение утвердить Указ голосованием парламента. Верховная Рада почти единогласно утвердила запрет Компартии Украины...»

Все это — сплошная ложь. И исходит она от «первого лица в государстве» (так любил именовать себя Кравчук призванного стоять на страже законности и правопорядка, но грубо растоптавшего их.

— Выдумкой является утверждение, что после временного прекращения деятельности КПУ «Политбюро ЦК начало активно заседать», к тому же «не без контактов с Москвой».

— Компартию было запрещено не через две недели, а всего через четыре дня после временного прекращения ее деятельности — 30 августа 1991 года, на второй день после утверждения Положения о Временной комиссии, которой поручалось проверить деятельность на территории Украины должностных лиц органов власти, управления, общественных объединений и организаций в связи с «путчем».

— Каких-либо фактов, свидетельствующих о поддержке руководством Компартии конкретными действиями государственного переворота и содействие тем самым осуществлению его на территории Украины, Комиссия не установила.

— Попытка внести Указ Президиума о запрете Компартии на утверждение сессией Верховной Рады не удалась: Верховная Рада отказалась рассматривать этот вопрос, решения по нему не принимала.

— Абсолютно безосновательными, необоснованными являются объяснения Кравчука, почему вопрос о запрете Компартии не вносился на судебное разбирательство, хотя это требовалось действующим законодательством.

Умалчивает Л. Кравчук и о таких принципиальных обстоятельствах:

— Последнее — и единственное — после августовских событий заседание Политбюро ЦК КПУ состоялось 22 августа 1991 года — до принятия Указа Президиума Верховного Совета о временном прекращении деятельности партии.

В заседании принимал участие как член Политбюро ЦК Л. Кравчук. Вел себя он достаточно активно, по многолетней «аппаратно-цекистской» привычке редактировал подготовленный проект Постановления Политбюро. Им был сформулирован центральный пункт данного документа, в котором говорится: «Политбюро ЦК поддерживает действия Секретариата ЦК Компартии Украины, который оперативно ориентировал партийные комитеты, первичные партийные организации, коммунистов республики на необходимость всесторонне способствовать неуклонному соблюдению законности и правопорядка в республике, сплочению всех патриотических, демократических сил во имя общественного мира и спокойствия, предотвращению любых действий, которые могли бы привести к опасному обострению обстановки, применению силы, кровопролития «. Для такой констатации были все основания. Повторяю: каких бы то ни было действий в Украине, которые свидетельствовали о поддержке Компартией «путчистов», не было зафиксировано.

К этому следует добавить следующее. После переворота Кравчук утверждал, что еще 19 августа, в первый день «путча», подал заявление о выходе из Компартии. Кому подал, какой была судьба заявления, — и сегодня неизвестно. Между тем, 22 августа, как отмечалось выше, он участвовал в заседании Политбюро ЦК как полноправный его член, ни слова не сказав о выходе из партии.

— При всей значимости процессуальных аспектов запрета Компартии. более важное значение имеют сущность и обоснованность обвинений Компартии, ее руководства в совершении тяжких государственных преступлений. Уголовное дело по признакам статьи 56 Уголовного Кодекса (измена Родине) было возбуждено 25 августа 1991 года. Расследование его продолжалось до 22 мая 1992 года и завершилось принятием следователем постановления об отказе в возбуждении уголовных дел против руководящих работников и функционеров Компартии Украины «за отсутствием в их действиях состава преступления». Это вызвало раздраженную реакцию тогдашнего руководства Генеральной прокуратуры Украины, и не только: ведь Кравчук, инициатор обвинений руководства Компартии и запрета партии, оставался Президентом Украины.

Следствие было возобновлено и продолжалось еще до 29 января 1993 года. Но и оно не дало каких-либо фактов для обвинения должностных лиц Компартии. 12 февраля 1993 года постановлением заместителя Генерального прокурора Украины Даниленко В.П. уголовное дело было вновь прекращено за отсутствием в действиях должностных лиц Компартии Украины состава преступления.

В мае 1993 года на рассмотрение Президиума Верховного Совета был внесен проект постановления об отмене решений относительно запрещения деятельности Компартии. Из 26-ти членов Президиума 17 письменно, без каких либо замечаний и оговорок высказались (т.е. проголосовали) за его принятие, один — поддержал проект с оговоркой. Однако под давлением Председателя Верховной Рады Ивана Плюща этот пункт из проекта постановления был изъят.

При этом Президиум в принятом постановлении отметил согласие с выводами Генеральной прокуратуры о безосновательности обвинений должностных лиц Компартии в поддержке своими действиями государственного переворота и содействии его осуществлению на территории Украины, что было единственным обвинением, положенным в основу решений о запрете Компартии Украины.

Президиум также зафиксировал в принятом Постановлении право граждан, исповедующих коммунистическую идеологию, объединяться в партийные организации с соблюдением требований Конституции Украины. При явной половинчатости принятого постановления им была восстановлена возможность легальной деятельности коммунистов, правда, под брендом созданной в июне 1993 года юридически новой Компартии Украины.

Предотвратить это Кравчук, который все еще оставался Президентом Украины, не решился: для этого нужно было бы еще раз грубо нарушить Конституцию. Между тем, за то, что тогда был сделан первый шаг к восстановлению справедливости в отношении незаконно запрещенной Компартии, теперь он кивает на своего преемника Л. Кучму, который, по ложному утверждению Кравчука, «начал заигрывать с коммунистами «, им якобы « уже выделяли деньги и «ублажали» различными способами «.

После избрания в марте 1994 года нового состава парламента на его рассмотрение был внесен проект Постановления об отмене указов Президиума Верховного Совета относительно запрета Компартии. За его принятие проголосовало большинство депутатского корпуса. Однако тогдашний Председатель Верховной Рады Украины А.Мороз под давлением агрессивно — антикоммунистически настроенных депутатов не подписал его, сославшись на то, что несколько народных депутатов во время голосования отсутствовали в зале заседаний, за них проголосовали их карточками коллеги. Причина формально не лишена оснований.. Стоит лишь заметить, что в нарушении парламентского Регламента постановление на переголосование не вносилось,.

хотя отсутствовавшие во время голосования депутаты письменно подтвердили свою позицию. Это был едва ли не единственный в практике Верховной Рады Украины случай, когда рассмотрение законопроекта не было доведено до принятия по нему решения и подписания. Нелишне также напомнить, что президентом Украины тогда еще был Л.Кравчук.

— Точку в деле о восстановлении справедливости поставил Конституционный суд Украины, который начал деятельность в 1997 году. Обращение 139 народных депутатов по этому вопросу было одним из первых, внесённых на рассмотрение Конституционного суда после его формирования. Мне выпала честь вместе со Станиславом Ивановичем Гуренко и Петром Николаевичем Симоненко официально представлять позицию народных избранников — инициаторов Обращения.

Непросто далось решение суда. Конституционное представление было внесено 23 января 1997 года; конституционное производство открыто только 25 ноября 1998 года; рассмотрение дела в открытом производстве продолжалось — с перерывами — с 17 февраля 1999 до 11 января 2000 года; решение Конституционного суда объявлено почти через два года — 27 декабря 2001 года.

Конституционный суд Украины — заметим буржуазный суд (не советский!) — признал указы Президиума Верховного Совета Украины от 26 и 30 августа 1991 года о прекращении и запрете деятельности Компартии Украины не соответствующими Конституции Украины (неконституционными) и утратившими силу. Чтобы добиться этого, потребовалось более десяти (!) лет упорной, неотступной борьбы. Но справедливость восторжествовала. Это стало важной победой коммунистов.

Л. Кравчук в своей книге пишет: «меня, когда рассматривался вопрос запрета в Конституционном суде, вызвали на заседание, потому что я подписал документ о запрете КПУ. Был очень тяжелый разговор. Чувствовалось, что судьи имели поддержку «сверху «, поэтому атаковали. И когда они меня спросили: «Что вы думаете по этому поводу? «, я им ответил:» Да я бы и еще раз подписал этот указ!.. Тем более, что его, как известно, поддержали народные депутаты «. А тем коммунистам, которые называли меня предателем, я бы ответил так: «вас лично я могу предать и не чувствую в этом своей вины. Самое главное, что я не предал Украину «. К этому еще добавил: «и когда я сегодня, в 2018-м, смотрю, как нынешняя власть, после всех потрясений в Украине, в которых непосредственная вина коммунистов, неспособна окончательно юридически запретить эту партию, я просто в шоке «.

Мне трудно даже представить, как такое мог написать Кравчук. Во-первых, он сам откровенно признал, что является предателем — предал товарищей по партии, следовательно, предал партию, которая дала ему путевку в жизнь, вознесла к большим карьерным высотам, и бахвалится этим. Во-вторых, его выдумкой является утверждение, что судьи имели «поддержку сверху» (с намеком на якобы благосклонный к Компартии настрой судей). Что касается разговора, происходившего в Конституционном суде, то чувствовалось, что для Кравчука он действительно была неприятным, ведь защищать неправедные решения нелегко. Но, как участник процесса, со всей ответственностью свидетельствую: атмосфера на заседаниях суда была спокойной, деловой; судьи, другие участники процесса, стремясь разобраться в обстоятельствах дела, задавали вопросы, на которые Кравчук отвечал. Никаких «грозных» заявлений он не делал, в чем нетрудно убедиться, ознакомившись со стенографическим отчетом об этом процессе («ВІДНОВЛЕНА СПРАВЕДЛИВІСТЬ. Материалы рассмотрения Конституционным судом Украины дела о конституционности указов Президиума Верховного Совета Украины от 26 августа 1991 года» О временном прекращении деятельности Компартии Украина» и от 30 августа 1991 года «О запрещении деятельности Компартии Украины». ОРИЯНЫ, Киев, 2005, 817 стр.). Это теперь он такой» храбрый «!..

А насчет того, что Кравчука «шокирует» неспособность нынешней власти «окончательно юридически запретить Компартию», то следует прежде всего сказать, что, несмотря на огромные усилия, за пять лет неонацистской режим, утвердившийся в Украине в результате государственного переворота 2013-2014 годов, не смог найти каких-то фактов в подтверждение обвинений Компартии в преступных действиях — сепаратизме и причастности к терроризму, которые могли бы послужить конституционным основанием для запрещения ее деятельности: никакой вины коммунистов в «потрясениях в Украине», о которых бредит Кравчук, нет.Вынести же справедливое решение в условиях антикоммунистического, фашистского террора, запугивания суд, походе, не решается.

Уверен, что об этом хорошо известно Кравчуку. И если при этом он «шокирован» тем, что власть неспособна запретить КПУ, то это означает, что он толкает властные структуры на явно незаконные деяния. И этот деятель позволяет себе говорить о какой-то законности, правовом порядке! А мы удивляемся, почему так деградировал украинский парламент!

Своей книгой Кравчук раскрыл истинное лицо предателя, приспособленца, карьериста, лжеца, который органически ненавидит советское прошлое, результаты свершений советского народа, достигнутых под руководством Коммунистической партии. Из нашего прошлого он запомнил только «голодоморы», репрессии, да ещё то, что в общежитии, где он с молодой женой жил после окончания учебы в университете, «не было мужского туалета»: в таких «ужасных условиях, жалуется он, мы тогда жили». Он и в Компартию, оказывается, вступил, так как «подталкивали обстоятельства — нужна была квартира». У него «даже мысли не было о партийной работе»..

Факты свидетельствуют о другом. Членом партии он стал еще в университете, на последнем году учебы, кандидатом — на предпоследнем. Известно, что в партию отбирали, особенно в учебных заведениях, только самых активных студентов, конкретными делами подтверждавших преданность коммунистической идее. Эти качества Кравчук демонстрировал вполне. Что это не было, как теперь он и не скрывает, его настоящим лицом, это уже другое дело.

Стремительный карьерный рост — в Черновицкой области до заведующего отделом, обучение в Академии общественных наук при ЦК КПСС, защита кандидатской диссертации, ответственные должности в аппарате Центрального Комитета Компартии Украины — это, оказывается, его не удовлетворяло. «Я убежден, — пишет он, — что именно эти обстоятельства («история с родным дядей, которого судили и расстреляли»), несмотря на мое хорошее образование и качества (как скромно!), препятствовали назначить меня на более высокую должность. Ко мне вообще было такое отношение, что самое высокое, чего я могу достичь, — это стать заведующим отделом «. Лишь горбачевская так называемая «перестройка», «период открытости», когда Кравчук, по его словам, «смог проявиться», позволил ему «уйти вверх по карьере».

Ради карьеры он был готов на все. Оказывается, в справедливости коммунистической идеи, социализма он усомнился еще во время учебы в Академии общественных наук при ЦК КПСС после ознакомления с закрытыми документами В. И. Ленина, когда «убедился в жестокости, бесчеловечности, негуманности советской государственной машины». Но после этого он почти двадцать лет работал, «ничего не делая формально», в аппарате Центрального Комитета Компартии Украины и в составе его Политбюро, на секретарских должностях. Ненавидя все советское, коммунистическое, наставлял партийный актив «обеспечивать высокий научный уровень, наступательный характер пропаганды и агитации, укреплять их связь с жизнью, с практикой коммунистического строительства, активно доносить до широких масс ленинизм — самую передовую, самую влиятельную идеологию, символ социального обновления мира, проявлять непримиримость к буржуазной идеологии и оппортунизму, буржуазному национализму и религиозному экстремизму, сионистской пропаганде».

Не обошёл Кравчук в своих воспоминаниях и тему « голодомора», вспомнил даже, что принимал участие в работе созданной Центральным Комитетом КПУ ещё в конце 80-х годов прошлого века Комиссии для изучения этого вопроса. Но не говорит, что Комиссия, в состав которой входили авторитетные научные работники, пришла к твёрдому выводу, что нет никаких оснований рассматривать трагедию голода 30-х годов, унёсшего жизни огромного количества наших соотечественников, как голодомор — сознательное уничтожение украинского народа. Каких— либо возражений по этому поводу Кравчук, как член Комиссии, не высказывал.

Весьма «гибкой» является его позиция в вопросе о внешнеполитической ориентации Украины. Ещё недавно, до переворота 2013-2014 годов, будучи народным депутатом Украины, он выступал за законодательное закрепление её нейтрального, внеблокового статуса, готовил с коллегами соответствующие документы. Теперь же выступает одним из активнейших сторонников членства Украины в НАТО.

Беспринципное флюгерство ради карьеры — характерная черта этого деятеля, претендующего едва ли на миссию «отца нации».

Предателей и приспособленцев в КПСС оказалось немало. Но случай с украинским «верным марксистом-ленинцем» Кравчуком — на постсоветском пространстве уникальный.. Этот «демократ» и «гуманист», говоря о ситуации на Донбассе, где продолжается братоубийственная война, может сказать такое (цитирую по книге) : «Если бы я сегодня был убежден, что Россия не будет вмешиваться, то проголосовал бы за то, чтобы мы освободили эти территории силой «, то есть оружием подавили волю жителей этого региона жить по своим законам, разговаривать, учиться, учить своих детей на родном языке, уважать и чествовать своих героев, а не бандеровско-шухевичских прихвостней немецко-фашистских оккупантов.

Многое ещё можно было бы сказать о книге Кравчука и её автора. Да и сказанного, считаю, достаточно, чтобы убедиться: автор показал свое истинное лицо. Жизнь подтвердила, что Владимир Васильевич Щербицкий с его мощным политическим чутьём был прав, когда на предложения выдвинуть Кравчука на должность секретаря ЦК отвечал: «Я не могу этого человека до конца понять. Боюсь, что он полностью покажет себя только тогда, когда придет к власти. К тому же, не с лучшей стороны. Я этому человеку не доверяю».

Огромную, непростительную ошибку сделали коллеги мудрого Владимира Васильевича, проигнорировав его мнение и доверив Кравчуку судьбу Украины.

Георгий Крючков, член Центрального Комитета Компартии Украины, народный депутат Украины III-IV созывов

* * *