Глазьев: причины деградации экономики

Причины резкой деградации российской экономики целиком лежат в сфере управления хозяйством, сложившейся в результате реформ. Объективное состояние научно-производственного, человеческого и сырьевого потенциала российской экономики не предвещало столь резкого падения экономической активности и инвестиций, уровень которых до сих пор остается ниже дореформенного. Вывоз триллиона долларов капитала, эмиграция нескольких миллионов квалифицированных кадров за рубеж свидетельствуют о неспособности созданной реформаторами системы управления экономикой страны реализовать имеющиеся возможности экономического роста. Вместо формирования созидательных мотивов общественно-полезной хозяйственной деятельности государственная политика нацеливала предприимчивых людей на присвоение чужого, не на производство нового, а на перераспределение ранее созданного богатства. Это исключало возможность формирования интеллектуального стиля управления и, соответственно, перехода на инновационный путь развития.

Этап паразитического присвоения социалистического наследства завершается, и возникает критически важный для разработки антикризисной политики вопрос: какой духовный стержень будет направлять экономическое поведение людей?

В отличие от либеральной доктрины, не требующей от управленцев ничего, кроме красивых фраз и навязчивого «пиара», политика развития невозможна без научно обоснованных решений, квалифицированного менеджмента, ответственной и творчески активной бюрократии. Следует признать, что неэффективность сформировавшейся в России системы управления хозяйством и коррумпированность бюрократии несовместимы с требованиями инновационной экономики. Последняя нуждается в высококвалифицированном и прозрачном регулировании, требующем от госчиновников и менеджеров творческого подхода и добросовестного отношения к делу.

Проведение эффективной антикризисной стратегии предполагает резкое повышение требований к управленческим кадрам, введение жестких механизмов ответственности за достижение целевых показателей и соревновательности в достижении объективных результатов. Произошедшая в последние годы массовая замена директоров предприятий как в частном, так и в государственном секторах не способствовала повышению качества менеджмента — новые руководители уступают прежним как в понимании производственных технологий, так и в умении организовать производство высокотехнологической продукции. Назначаемые в силу личных связей многие топ-менеджеры российских предприятий не несут ответственности за результаты своей деятельности.

Особой проблемой является сверхбюрократизация системы госрегулирования, сопровождающаяся ее крайней неэффективностью. К примеру, сбор налогов на одного занятого в налоговой службе, скорость обработки таможенных деклараций, объем ВВП на одного госслужащего в России на порядок ниже, чем в США или странах ЕС. Переходу на инновационный путь развития препятствуют непреодолимые административные барьеры, образовавшиеся на пути распространения новых технологий, основанные на непрофессиональном применении и произвольном толковании норм технического и налогового регулирования, экспортного и таможенного контроля.

Нетрудно заметить, что выстроенная в России система управления не соответствует современным требованиям. Ее коренной порок, несовместимый с культурой инновационного управления, — кланово-корпоративный принцип кадровой политики на всех уровнях властной иерархии. Назначенные по принципу личной преданности и защищенные круговой порукой чиновники ориентируются на соблюдение субординации, сохранение статус-кво и минимизацию карьерных рисков. Они не склонны брать на себя ответственность за принятие решений, не мотивированы на решение сложных задач восстановления и развития экономики. А задачи эти весьма масштабны, требуют высокой квалификации, обширных знаний и недюжинных организационных способностей. Среди них: модернизация и опережающее развитие российской экономики на основе нового технологического уклада; переход к обществу знаний; восстановление единого экономического пространства СНГ и подъем конкурентоспособности отечественных предприятий до уровня мировых образцов; создание привлекательного образа России как ведущей мировой державы со своим проектом нового мирового порядка. Опыт последних лет заставляет усомниться в способности нынешней правящей элиты не только к их решению, но и к правильной постановке.

Эволюция российской и других постсоциалистических экономик после 1991 г. опровергла все расхожие представления доминирующей в экономической теории неоклассической парадигмы, основанной на догмах рыночного фундаментализма. Исторический эксперимент перехода от директивно управляемой к рыночной экономике не подтвердил ни одного из считавшихся очевидными преимуществ последней над первой: ни частной формы собственности над государственной, ни стихийного ценообразования над административным, ни свободного движения капитала над планированием развития и размещения производства. Напротив, хаос освобожденного от государственного регулирования рынка разрушил многие эффективно работавшие хозяйственно-технологические организации, производившие сложные виды продукции, повлек резкую примитивизацию хозяйственной деятельности, выродившейся в простые и короткие технологические цепочки по производству и экспорту сырья, с одной стороны, и импорту готовой продукции — с другой. По уровню технического развития, способности производить товары с высокой добавленной стоимостью, по сложности организации хозяйства и эффективности российская экономика оказалась отброшенной на десятилетия назад.

Аналогичные процессы были характерны для большинства постсоциалистических стран, вставших на путь радикального разрушения системы централизованного планирования экономики в расчете на ее быструю рыночную самоорганизацию. При этом, чем радикальнее был переход, тем глубже оказался трансформационный спад. И наоборот, страны, выбравшие путь постепенного формирования рыночных отношений без радикального разрушения сложившейся системы централизованного планирования, весьма преуспели: Китай и Вьетнам демонстрируют рекордные темпы экономического роста без какого-либо трансформационного спада. Правда, проводимая в этих странах политика была и остается весьма далекой от стандартных рецептов неоклассической парадигмы и догм рыночного фундаментализма, которым, по рекомендациям Международного валютного фонда, упорно следовали российские радикал-реформаторы.

Из печального опыта постсоциалистической трансформации нельзя сделать и обратного вывода о преимуществе административно-планового хозяйства над рыночным. Сложившиеся в переходных экономиках механизмы весьма далеки от классических представлений о рыночной экономике. На развалинах народного хозяйства возникли патогенные формы экономической активности, ориентированные не на производство общественно-полезных благ, а на присвоение и расхищение накопленного национального богатства. Этот опыт говорит лишь об одном — формирование реальных экономических отношений существенно отличается от абстрактных положений неоклассической экономической теории. Аксиомы рыночного фундаментализма не действуют в отсутствие институтов их реализации. Поэтому практические результаты воплощения взятых из учебников теоретических моделей не соответствуют ожиданиям реформаторов.

Россия пошла по революционному пути низвержения основ старого порядка, в очередной раз опровергнув устоявшиеся догмы глобального общественного сознания. Выяснилось, что сами по себе частная собственность, рыночное ценообразование, свободное обращение товаров, капитала и рабочей силы вовсе не гарантируют эффективного распределения и использования ресурсов. При неадекватных теоретическим постулатам мотивах поведения хозяйствующих субъектов, а также в отсутствие соответствующих институтов результаты реформ могут оказаться сколь угодно далекими от планировавшихся.

Массовая приватизация государственных предприятий привела не к повышению их эффективности, как полагали теоретики рыночных реформ, а к резкому ее снижению, вплоть до банкротства и разорения большинства из них. Даже самые благополучные предприятия нефтяной промышленности после приватизации втрое снизили производительность труда, многократно сократили расходы на разведку и освоение новых месторождений. А большинство предприятий инвестиционного машиностроения и вовсе прекратили выпуск продукции и даже само свое существование. И дело не в том, что они имели низкий технический уровень — демонтированные с них станки и оборудование проданы и успешно работают в других, менее развитых странах, принося прибыль. Просто получившие даром государственное имущество новые собственники, за редким исключением, предпочли быструю наживу тяжелой работе по развитию доставшихся им предприятий. Банальная человеческая жадность, страх перед ответственностью и некомпетентность приватизаторов, случайно ставших владельцами крупных предприятий, опровергли казавшиеся очевидными постулаты неоклассической экономической теории.

Либерализация цен и отказ от их государственного регулирования повлекли длительную галопирующую инфляцию, образование устойчивых ценовых диспропорций, погрузивших в зону хронической убыточности сельское и жилищно-коммунальное хозяйство, большую часть обрабатывающей промышленности, а также резкое падение реальных доходов населения. Вопреки постулатам классической теории о «невидимой руке» рынка, якобы автоматически обеспечивающей достижение равновесного состояния экономики с оптимальным использованием ограниченных ресурсов, освобожденное от государственного регулирования ценообразование не привело к рациональному распределению ресурсов. Наоборот, они быстро перетекли в направлении, противоположном оптимальному с точки зрения критериев общественного благосостояния и экономического роста. Значительная часть добавленной стоимости, создаваемой в обрабатывающей промышленности, сельском хозяйстве, строительстве, в течение всего периода реформ перераспределялась в пользу торговли, энергетических монополий, паразитического потребления и вывоза капитала за рубеж. Не добросовестные предприниматели, осваивающие новые технологии, а организованные преступные группы под прикрытием коррумпированной бюрократии стали главными получателями национального дохода, диктуя условия экономического обмена и определяя пропорции распределительных отношений.

Отказ государства от политики доходов и защиты прав трудящихся привел не к оптимизации распределения трудовых ресурсов с выгодой как для предприятий, так и для наемных работников, а к повальной дискриминации последних. По уровню заработной платы на единицу производимой продукции Россия опустилась на одно из последних мест в мире, демонстрируя, казалось бы, навсегда забытые картины чудовищной эксплуатации рабочего класса образца XIX в. Миллионы высокообразованных работников и специалистов оказались ненужными, лишились работы и вынуждены были заняться примитивными видами деятельности, не соответствующими их квалификации. Многократное занижение оплаты труда по сравнению с его реальной ценностью и потребностями в воспроизводстве рабочей силы, массовое сокращение рабочих мест в сложных производствах и видах деятельности быстро повлекли деградацию трудовых ресурсов и обесценение человеческого капитала страны. При этом сотни тысяч высококвалифицированных специалистов покинули Россию и успешно трудятся за рубежом, повышая конкурентоспособность иностранных компаний.

Либерализация валютного регулирования привела не столько к привлечению массированных иностранных инвестиций, как предполагали теоретики радикальной реформы, сколько к вывозу сотен миллиардов долларов капитала из России, которая при остром недостатке внутренних капиталовложений стала крупнейшим донором мировой экономики. При этом контроль над наиболее прибыльными приватизированными отраслями российской экономики в значительной части перешел за рубеж. Российские нувориши стремились как можно быстрее переместить права собственности на захваченные ими предприятия в оффшорные зоны для ухода от налогов и контроля со стороны государства.

Наконец, отказ федерального Центра от выполнения большей части социальных обязательств государства, сбрасывание их в регионы и коммерциализация социальной сферы закрепили невиданное ранее социальное неравенство между властвующей олигархией и народом, между занятыми во внешне и внутренне ориентированных отраслях, между жителями столицы и провинции. Расчет на то, что лишенные поддержки государства люди станут изо всех сил работать и зарабатывать, обеспечивая тем самым рост экономики, не оправдался. Результатом систематического занижения оплаты труда, безработицы и демонтажа системы социальной защиты стало закрепление бедности большинства населения и чудовищного социального неравенства, повлекших массовый алкоголизм, наркоманию, преступность.

Уже в течение двух десятилетий страна пребывает в состоянии экономического, социального и духовного распада. За два десятилетия реформ в российской экономике не создано эффективно работающих механизмов рыночной самоорганизации, так же как и государственного регулирования. Одновременно происходящий провал и рынка, и государства объясняется грубыми ошибками в проведении реформ, с одной стороны, и криминализацией властвующей элиты — с другой стороны. Сбросившая с себя бремя ответственности перед обществом власть погрязла в коррупции и стяжательстве. Бюрократическая верхушка слилась с олигархией, образовав правящую касту, которая контролирует основные источники доходов, остающиеся еще в российской экономике. Концентрируя власть, деньги и собственность, эта правящая каста отгородилась от народа авторитарной политической системой, исключающей реальные механизмы общественного контроля над властью.

Удручающие результаты постигшей Россию трансформации стали следствием целого ряда событий, сочетающих грубые ошибки реформаторов и преступления властей. Рубежом перехода от попыток реформирования экономики к ее необратимой деградации стал государственный переворот 1993 г., сопровождавшийся расстрелом демократически избранного высшего органа власти. Он разорвал обратную связь между обществом и властью, втолкнув последнюю в порочный круг коррупции и невежества. Из системы государственной власти был изъят стержневой механизм ответственности перед обществом. Высший орган государственной власти, сформированный непосредственно гражданами на прямых выборах народных депутатов, был расстрелян, т. к. требовал привлечения к ответственности лиц, уличенных в коррупции и крупномасштабных злоупотреблениях, виновных в принятии явно вредных для страны решений, имевших катастрофические последствия для миллионов российских людей. В ответ на критику эти лица узурпировали власть силой, подчинили себе правоохранительную систему и занялись разграблением государственного имущества.

За годы либеральных реформ безответственность всех ветвей власти приобрела системный характер. Государственные чиновники фактически не отвечают за исполнение закона и своих обязанностей. Бизнесмены систематически недоплачивают зарплату, налоги, дивиденды. Менеджеры не несут ответственности за эффективность работы вверенных им в управление предприятий. Журналисты охотно пишут заказные статьи. Судьи подчиняются административному давлению или решают дела в пользу тех, кто больше заплатит. Стала обыденной связь правоохранительных органов с организованной преступностью. В сложившейся в России системе управления от назначаемых, как правило, на основе личных связей руководителей требуется только сохранять лояльность по отношению к своим боссам и выполнять любые распоряжения начальства. Возник порочный круг безответственности, в котором угасает политическая воля руководства страны, декларирующего задачи построения современной инновационной социально ориентированной экономики.

Бесконтрольность порождает безответственность, безответственность — коррумпированность, коррумпированность — некомпетентность. Эти свойства системы управления государством лишают ее возможностей к реализации сколько-нибудь сложной программы действий в общенациональных интересах. Достижение заявляемых целей ограничено в основном сферой экспортагаза и привлечения иностранных инвесторов, часто в ущерб отечественным товаропроизводителям. Попытки государственного руководства направить страну на инновационный путь развития наталкиваются на недееспособность им же сформированного бюрократического аппарата. Коррупция и некомпетентность назначаемых по принципу личной преданности руководителей исключают успешную реализацию программ развития высокотехнологических отраслей экономики, несмотря на имеющийся научно-технический потенциал и выделяемые средства.

При сложившемся стиле управления страна обречена на деградацию. Импульсы, исходящие от руководства страны, теряются в лабиринтах вертикали власти, а инициативы гаснут в бюрократическом болоте некомпетентного и безответственного, но лично преданного топ-менеджмента. Едва ли можно рассчитывать на успешное вхождение в экономику знаний при сохранении неофеодальной системы управления. Не личная преданность, а компетентность, не круговая порука, а персональная ответственность, не семейно-клановые отношения, а деловая и профессиональная репутация должны быть положены в основу кадровой политики. В блестящем исследовании Прохорова свойств российской культуры управления показано, что в периоды доминирования во властных структурах кланово-бюрократических, семейственных или мафиозных отношений, исключавших конкуренцию менеджеров, экономика страны деградировала. И наоборот, периоды ее подъема всегда сопровождались созданием остро-конкурентной среды среди менеджеров на всех уровнях управления[1].

В систему управления должны быть введены механизмы конкуренции и отбора руководящих кадров, исходя из достигаемых ими объективных результатов. Без этого не может быть ответственного компетентного руководства. Но едва ли такой механизм можно построить в рамках нынешнего политического порядка. Без реальных выборов, без настоящей оппозиции, без парламентского контроля над исполнительной властью нельзя создать конкурентную управленческую среду и построить эффективную систему управления страной в XXI в.

Основным барьером, препятствующим каким-либо совершенствованиям сложившейся системы управления, является ее неспособность к объективной оценке последствий принимаемых решений и, соответственно, исправлению ошибок. Количество и последствия последних, многие из которых были охарактеризованы выше, превышает все мыслимые пределы, очевидные всем специалистам, кроме руководителей, принимающих решения.

Непосредственно перед кризисом были объявлены амбициозные цели выхода России на европейский уровень жизни к 2020 г.[2] К этому времени российская экономика должна быть модернизирована на передовой технологической основе и стать конкурентоспособной в целом спектре отраслей высокотехнологической промышленности. Разработаны концепция и прогноз долгосрочного социально-экономического развития страны, ориентированные на достижение этих целей. Но они остались невостребованными при принятии антикризисных мер, т. к. для этого потребовалась бы перестройка всей системы управления государством на принципах персональной ответственности, соревновательности и объективности.

При правильной экономической политике еще можно выйти на траекторию опережающего развития, своевременно наращивая научно-технологические преимущества на ключевых направлениях становления нового технологического уклада. Но времени на раскачку больше нет. Деградация российской экономики и разрушение духовной матрицы российской цивилизации зашли слишком далеко. Для успешного развития России в условиях структурной перестройки мировой экономики на основе нового технологического уклада необходимо перестроить всю систему управления страной. Отказаться от комфортной неофеодальной кадровой политики, очистить коридоры власти от коррупции и некомпетентности, открыть их для притока новых квалифицированных кадров, введя механизмы прямой персональной ответственности и соревновательности среди управленцев по всей вертикали власти.

Нужная для мобилизации сил консолидация общества требует кардинального изменения отношений государственной власти с обществом. Граждан страны нужно допустить к участию в управлении, а также дать им возможность контроля за власть предержащими. Для этого необходимо не только восстановление реальных избирательных прав, но и введение механизма обратной связи, позволяющей гражданам добиваться отставки любого недобросовестного чиновника. Необходимо разорвать административно-коррупционное сращивание бюрократии и бизнеса, призвав его к открытому и ответственному сотрудничеству в целеполагании и реализации государственной политики. Следует кардинально увеличить участие авторитетных ученых в принятии стратегических решений. Услужливых, прикормленных зарубежными фондами правительственных аналитиков следует заменить признанными учеными и специалистами, придав Российской академии наук функцию основного института научной экспертизы и поддержки принимаемых решений в системе государственного управления.

Дальнейший ход кризиса в России, как и ведущих странах мира, будет определяться сочетанием двух процессов — разрушения прежних экономических структур и становления новых. При этом существующие ныне финансовые, хозяйственные и политические институты либо перестроятся в соответствии с потребностями роста новых производственно-технологических систем, либо прекратят свое существование. Исторический опыт показывает, что с преодолением структурных кризисов такого рода и выходом мировой экономики на новую длинную волну экономического роста меняется не только технологическая структура экономики, но и ее институциональная система, а также состав лидирующих фирм, стран и регионов.

При благоприятном сценарии выхода из кризиса глобализация станет более управляемой и сбалансированной с точки зрения интересов ведущих стран мира. Усилится значение международных институтов регулирования экономики, возможно появление наднациональных институтов регулирования рынков и норм эмиссии мировых резервных валют. Стратегия устойчивого развития сменит доктрину Вашингтонского консенсуса в качестве ведущей идеологии глобализации. В числе объединяющих ведущие страны мира целей будут использоваться борьба с терроризмом, глобальным потеплением, голодом, неграмотностью, болезнями и другими угрозами человечеству.

Кризис окажет различное влияние на разные страны в зависимости от сочетания объективного состояния их научно-технического потенциала и эффективности экономической политики. Он может оказаться катастрофическим для одних стран и регионов и вдохновляющим — для других. Следует понимать, что страны и институты ядра мировой финансовой системы будут пытаться использовать свое доминирующее положение для выживания за счет присвоения ресурсов периферийных стран путем установления контроля над их активами. Достигаться это будет обменом эмиссии резервных валют на собственность принимающих эти валюты стран.

Для любой страны необходимым условием благополучного выхода из кризиса является наличие собственной стратегии, ориентированной на сохранение своего экономического потенциала и опережающее создание предпосылок роста новых производств. Это предполагает защиту стратегических активов и внутреннего рынка от набегов иностранного спекулятивного капитала, а также проведение активной научно-технической и структурной политики по выращиванию конкурентоспособных предприятий на перспективных направлениях экономического роста. Для этого необходимы эффективная система стратегического планирования и мощная национальная финансово-инвестиционная система, опирающаяся на внутренние источники кредита и защищенная от дестабилизирующих воздействий мирового финансового рынка.

Хотя Россия и пострадала больше других стран от глобального кризиса, несмотря на уменьшающиеся ресурсы (валютные, производственные, управленческие), падение доходов и экономической активности, объективно она куда менее зависима от мирового финансового рынка, чем кажется по субъективному мнению апологетов международного капитала. По природно-ресурсным, военно-политическим, производственно-технологическим и иным материальным параметрам вес России в мире намного больше, чем по финансовым. Поэтому она менее уязвима по отношению к глобальному кризису, чем страны с развитым финансовым рынком. При этом с углублением кризиса эти преимущества становятся все более ощутимыми.

Имеющиеся заделы в атомной, ракетно-космической, авиационной и других наукоемких отраслях промышленности, в молекулярной биологии и генной инженерии, нано-, био— и информационных технологиях дают России значительные конкурентные преимущества для опережающего развития нового технологического уклада и неплохие шансы на лидерство в ряде направлений формирования новой длинной волны экономического роста. Но для реализации этих шансов необходимо быстрое, многократное наращивание инвестиций в соответствующих направлениях.

Следует подчеркнуть, что в рамках прежней либеральной и монетаристской макроэкономической политики реальная антикризисная стратегия не может быть выработана. Задачи преодоления кризиса невозможно, как показывает мировая практика, решить только через свободный рынок капиталов, тем более такой маргинальный, как наш. Российские рынки капиталов не обладают достаточной емкостью, они спекулятивны, зависят от финансирования нерезидентов, крайне волатильны и недоступны для большинства производственных предприятий. Внутренний рынок, находящийся под давлением внешней конкуренции, не способен без целенаправленной государственной политики развития решить проблемы модернизации экономики и подъема ее высокотехнологических отраслей. Коммерческие банки не могут самостоятельно нарастить свой капитал до уровня, адекватного потребностям реального сектора. Поэтому объективно возникает необходимость в государственных программах финансовой поддержки приоритетных отраслей, регионов, малого предпринимательства, в государственном стимулировании спроса на товары внутреннего производства.

Для выхода на траекторию опережающего инновационного развития государство должно создать условия, при которых: — каждое предприятие, обладающее возможностями освоения новых технологий в перспективных направлениях экономического роста, могло бы получить доступ к долгосрочному кредиту;

— любой научно-исследовательский коллектив, создающий новые технологии, мог бы получить финансирование на проекты их практической реализации;

— ученые, работающие в ключевых направлениях становления нового технологического уклада, и вузы, готовящие специалистов соответствующего профиля, получали бы достаточное финансирование для полной реализации своего творческого и образовательного потенциала;

— каждая фирма, осваивающая новые технологии, могла бы получить доступ к кредитам на проведение необходимых НИОКР и к регулируемым государством рынкам сбыта своей продукции;

— потребители были бы заинтересованы в приобретении новой высокотехнологической продукции отечественного производства;

— субъекты хозяйствования имели бы удобный доступ к научно-технической информации и могли видеть перспективы развития своей сферы деятельности и своевременно осваивать передовые технологии.

При всех сценариях глобального кризиса возможности развития российской экономики будут зависеть не столько от внешних факторов, сколько от внутренней экономической политики. Для разработки эффективной антикризисной стратегии необходимо учитывать возможности и ограничения технико-экономического развития и закономерности современного экономического роста.

[1] Прохоров А.П. Русская модель управления. Монография. 2002. 14

[2] Основные параметры прогноза социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020-2030 годов. Министерство экономического развития и торговли РФ.

С. Ю. Глазьев

Похожие новости: