Экономическая политика КНР в 2018 году

«Подняться вверх в мировой цепочке добавленной стоимости»

После XIX съезда Коммунистической партии Китая (КПК) и в рамках намеченной съездом стратегии развития до 2021 года в КНР идёт разработка экономических шагов государства на ближайшее будущее. Итог был подведён в последнюю декаду декабря в Пекине на Центральном совещании по экономической работе, сформулировавшем основные направления экономической политики в 2018 году. Решения, принятые на этом совещании, представляют интерес и для России, ввиду того что несколько проектов стратегии экономического развития, представленных на рассмотрение президенту В. Путину, объективно конкурируют.

Начавшийся 2018 год — это продолжение запланированного перехода Китая от статуса «мастерской мира» к статусу «творческой лаборатории мира». В Пекине понимают, что продолжение по инерции производства огромного количества разнообразных товаров уже не является способом поддержания приемлемых (на уровне нынешних 6,5-6,9%) темпов ежегодного прироста ВВП. Необходимо другое — увеличение доли КНР в общемировом объёме высокотехнологичной и инновационной продукции. В экспертных кругах КНР это называют необходимостью «подняться вверх в мировой цепочке добавленной стоимости».

Дальнейший рост доходов от продаж на внешних рынках возможен в основном за счёт наращивания экспорта брэндовой продукции, но для этого китайские брэнды нужно создавать. Пекин рассматривает эту задачу не только в экономическом, но и в политическом ключе. Узнаваемые во всём мире китайские брэнды — это ещё и фактор китайской «мягкой силы», и средство продвижения китайских интересов на мировой арене.

Собственно, известные высокотехнологичные брэнды в Китае имеются, но сами китайцы считают, что их недостаточно, что они должны появиться во всех отраслях, определяющих современный научно-технический прогресс: в авиастроении, в освоении космоса, в оборонно-промышленном комплексе, а здесь требуется выдержать конкуренцию таких гигантов, как Boing, Airbus и другие.

Поэтому политическое руководство КНР формулирует комплексную задачу превратить быстрые темпы роста ВВП, дающие выигрыш во времени, «в качество, а продукцию — в бренды». Для решения задачи необходимо привлечь капиталовложения намного большие, чем имеются у китайских компаний и банков. В связи с этим особое внимание в 2018 году будет уделено повышению открытости китайской экономики. Для Китая это вопрос не только экономической выгоды, но геополитического интереса ввиду грандиозных планов, связанных с инфраструктурными проектами в странах инициативы «Пояс и Путь», ставшей ответом на американский вызов.

Под воздействием ранее принятых Пекином мер прямые инвестиции иностранных компаний в Китае в последние годы растут ускоренными темпами. По данным Министерства торговли КНР, только за одиннадцать месяцев 2017 года они увеличились на 9.8% — до 803.62 млрд. юаней (122 млрд долл.). По итогам декабрьского Центрального совещания по экономической работе заявлено, что список отраслей, в которых запрещено участие иностранных компаний, в 2018 году будет сокращён, а нормативно-правовая база для иностранных инвестиций — усовершенствована. Иностранцы смогут владеть контрольными долями в совместных предприятиях финансового сектора Китая — банках, инвестиционных фондах и др. Планируется, что через три года КНР вообще отменит какие-либо ограничения в этой области.

Чтобы отсечь риски, возникающие при таких шагах, предусматривается: во-первых, растянуть процесс во времени; во-вторых, перенаправить иностранные инвестиции в высокотехнологичное производство, в частности в ресурсосберегающую («зелёную») промышленность; в-третьих, распределить иностранные капиталовложения по регионам в зависимости от задач сбалансированного развития и потребностей отдельных провинций. В регионы, участвующие в пилотных экономических программах, будет направлен обновлённый регламент единого общекитайского перечня отраслей, открытых для таких инвестиций.

Планируемое увеличение открытости китайской экономики — это ещё и шанс для США и Канады (отчасти для Европейского союза) выровнять отрицательный баланс в торговле с КНР.

Одним из основных направлений экономической деятельности государства в КНР в 2018 году станет контроль над финансовыми рисками, о чём отдельно говорилось на Центральном совещании. Сами китайские эксперты указывают на ряд проблем финансовой системы КНР: 1) курс юаня сильно зависит от доллара США; 2) финансовые институты страны слабы с точки зрения конкурентоспособности на мировом уровне; 3) Китай имеет ограниченное влияние в мировой финансовой системе, несопоставимое с влиянием США и ЕС (это касается как рынка акций и облигаций, так и производных финансовых инструментов).

Целый комплекс проблем китайской финансовой системы вызван высокой долговой нагрузкой, ростом на финансовом рынке доли спекулятивных операций (отчего страдает реальный сектор экономики), перегревом рынка недвижимости, задолженностью провинций перед центральным бюджетом, курсовыми рисками. Поэтому, скорее всего, будет сделан общий упор на усиление контроля над финансовой сферой.

Интересен один момент избранной Пекином тактики. Намеченное ослабление ограничений для иностранных инвесторов выгодно Китаю как средство привлечения капиталовложений в отрасли, которые помогут китайским высокотехнологичным товарам потеснить западных производителей на мировых рынках и поднять отрасли, работающие на внутренний рынок. Однако Пекин подаёт это как важную уступку просьбам Вашингтона. И это уже заслуга китайской дипломатии, а не Белого дома.

Новый этап открытости китайской экономики наступит не раньше, чем удастся достичь определённого уровня конкурентоспособности китайских производителей. Партийное руководство сохраняет строгий контроль над макроэкономикой, подчиняя её долгосрочным государственным интересам. Это относится и к удержанию в госсобственности стратегических отраслей экономики, влияющих на ценообразование во всей хозяйственной системе (тяжёлая промышленность, транспорт, энергетическая инфраструктура и др.).

В итоге КНР в 2018 году сосредоточится на развитии реального сектора экономики за счёт инновационных секторов при удержании темпов роста ВВП, ограниченном экспериментировании с открытием финансовых рынков и жёстком контроле над финансовой сферой. Общим лейтмотивом государственной политики остаётся «достижение прогресса в стабильности», что провозглашено основным направлением развития китайской экономики в 13-й пятилетке (2016-2020 годы).

Виктор Пироженко