Россия не просто так прощает долги другим странам

Век сурка какой-то, а не жизнь: опять вот читаю в газетах — Россия дает в долг Венесуэле $10 млрд. А до этого 3 с лишним миллиарда реструктуризировала. И еще 20 млрд. списала Африке. За-чем?

Венесуэла, конечно, хорошая страна — теплая, веселая, но ясно, что денег она нам никогда не вернет. Разве что расплатится месторождениями в Карибском море, что, в общем, тоже неплохо. Ну а Африке платить совсем нечем...

За 17 последних лет Россия простила своим потенциальным союзникам $140 млрд. (см. графику), то есть списала задолженность практически по всем кредитам, которые предоставил СССР с середины 50-х по 1991 год. К чему этот альтруизм? Есть в России человек, который знает все про государственные долги, — это замминистра финансов Российской Федерации Сергей Сторчак. К нему я и понесла свои вопросы.


Сергей Сторчак объясняет: $140 млрд. долгов других стран перед Россией — цифра лукавая, возникла из-за пересчета курсов разных валют.

Открытие первое: Давать взаймы выгодно

Самый главный вопрос: почему у народа возникает ощущение, что бедная Россия все время кому-то что-то прощает? А потом мается — точно Елена Соловей в роли экзальтированной звезды немого кино в фильме «Раба любви»: «Господа, вы звери! Господа...»

Сергей Анатольевич, услышав это сравнение, долго смеялся. Потом посетовал на уровень финансового образования населения, подарил мне свою книжку в 763 страницы и терпеливо объяснил:

— Страна предоставляет кредит иностранному заемщику, чтобы стимулировать экспорт своей собственной продукции. Бывает два вида кредита. «Связанный» — когда средства используются для закупки продукции в той самой стране, которая и выдала кредит. И «финансовый» — который предоставляется, чтобы сбалансировать в государстве-заемщике национальный бюджет. Первый случай на практике означает: самих денег (ни рублей, ни долларов, ни иен) страна-заемщик никогда не увидит. Деньги получат предприятия России. Они заключили контракты в долларах, мы им заплатили рублями, товар поступил заемщику. Так появляется задолженность страны перед Россией.

— Но это не ответ на вопрос: зачем мы списали странам третьего мира $140 млрд. долга перед СССР? Как они бы пригодились в начале 90-х!

— Эта цифра во многом лукавая. Важно понимать, что за ней стоит. Прежде всего рабочие места и поддержка нашей промышленности, в том числе оборонной. Советский Союз заключал экспортные контракты в рублях или в переводных рублях (денежная единица СЭВ — Совета экономической взаимопомощи) плюс использовал несколько десятков «специальных» валют. Перевожу: внутри страны мы всегда тратили рубли, а свои требования к заемщикам отражали в валюте. А когда на этапе пересчета всей этой экзотики в доллары США стали использовать курс 67 копеек за 1 доллар, и выскочила такая большая сумма. Реальной экономики за ней не так много, если еще при таких подсчетах учесть, что мы финансировали советские предприятия по внутренним ценам, а поставки осуществляли по внешним.

Открытие второе: Как все ваше стало нашим

— Ну хорошо: а зачем мы тогда сами долги отдаем? И царские, и советские отдали — хотя два раза за век государство полностью уничтожалось. А то нелогично получается: другим все простили, а сами все возвращаем до копеечки...

— Очень емкий тезис, который к реальности имеет достаточно отдаленное отношение, — опять посмеялся Сергей Анатольевич. — Хочу напомнить, что Российская Федерация стала страной — продолжателем бывшего СССР как по государственным обязательствам (то, что мы называем внешним долгом), так и по его финансовым активам и долгам зарубежных стран перед Советским Союзом, или в данном случае — перед РФ.

Что это нам дало как солидному государству, претендующему на активную позицию в международных делах? Мы таким образом продемонстрировали понимание ситуации: республики бывшего СССР не в состоянии обслуживать ту долю госдолга бывшего Советского Союза, которая на них приходилась. Даже те небольшие суммы ($3 — 4 — 5 млрд.) обязательств. И мы взяли все на себя, одновременно договорившись, что все активы бывшего Советского Союза переходят к России. Такое здравое отношение позволило нам решить многие вопросы государственного обустройства новой России, например, перерегистрировать на Российскую Федерацию заграничное имущество.

— Вы уверены, что нам это было выгодно?

— А вы представьте себе, что такое перерегистрировать, например, квартиру на вашего родственника, если не все горят желанием это осуществить! Я помню, как мы вынуждены были отдать часть помещений в представительстве при ООН коллегам из Украины. Они требовали реализовать их права как одного из последователей бывшего Советского Союза. А как только мы заключили соглашение о «нулевом» варианте с республиками бывшего СССР, все эти вопросы автоматически отпали.



Открытие третье: Нас не надули!

— И тем не менее часто мы ничего не получаем взамен после прощения долгов, хотя и договариваемся об этом. Например, Куба: мы простили ей $7 млрд. долларов в обмен на совместный медицинский проект. Ни-че-го! Вьетнаму подарили $4 млрд. — а они нас после этого попросили убраться с военной базы в Камрани...

— Страна, предоставляющая экспортные кредиты, преследует, конечно, не только коммерческие цели, но и геополитические. Предположить, что это не так, было бы очень странно и наивно. Другое дело, что это происходит в тени соглашения о кредитах. Я надеюсь, мне поверят, что в самих кредитных соглашениях никаких целей и задач, связанных с политикой, геополитикой или военно-политическими отношениями, никто не прописывает, поскольку договоренности эти осуществляются в иных местах и по-другому оформляются.

То, что мы вышли из Камрани, было связано с необходимостью оплаты аренды живыми деньгами. Вьетнам не согласился осуществить эти расчеты в рамках урегулирования своей задолженности, очень удачно использовав тот факт, что в тот момент у него имелась многосторонняя договоренность с Парижским клубом кредиторов. И это обстоятельство было мощным оружием в руках вьетнамских переговорщиков. Договорились мы только в начале нулевых — используя и элементы списания, и товарную схему погашения долга, и элементы платежей наличными. В результате очень сложных договоренностей получилась комбинированная схема урегулирования вьетнамского долга. Можно это оценивать по-разному. Я считаю, что в конечном итоге был найден компромисс, который дал возможность сделать в наших торгово-экономических отношениях достаточно серьезный прорыв. По схожему сценарию шли переговоры об урегулировании кубинского долга...



За 17 последних лет Россия простила своим потенциальным союзникам $140 млрд. К чему этот альтруизм?

Открытие четвертое: Оказывается, мы умеем считать

Для того чтобы любить Родину, необязательно лить слезы под березой. Главное — научиться Родину если не любить, то уважать.

Не могу сказать, что этого не было — но в сугубо гуманитарном представлении об устройстве финансовой системы России Родина выглядела немножко непутевой. Щедрой, всепрощающей, не умеющей считать и экономить, которую все так и норовят обсчитать. Ну как та обманутая дама, которая в конце знаменитого михалковского фильма машет революции кружевным зонтиком.

Вышла я после этого интервью с господином Сторчаком в задумчивости и решила посмотреть заодно на Красную площадь. И вдруг, глядя на карусели, медведей и пряники, отчетливо поняла, что к настоящей России этот лубок никакого отношения не имеет и изображать ее следует совсем не так, как в кино. Перевожу на человеческий: Россия умеет считать. Ридикюль с деньгами у нее вырвать не так просто, как кажется. Кружевной зонтик в руке у этой непростой дамы умеет стрелять. А в другой руке она держит вовсе не веер, а калькулятор.

КСТАТИ

10 стран, которым Россия списала больше всего долгов

1. Куба — $31,7 млрд

По мнению экспертов, этот долг мы бы назад все равно никогда не получили. А так подкинули «пряник» и укрепили позиции под боком у США.

2. Ирак — $21,5 млрд

Долг списывали дважды — $9,5 млрд (из $10,5) в 2004 и $12 млрд (из $12,9) в 2008. Во второй раз это был уже новый долг, по кредитам, набранным уже после прощения предыдущего долга в 2004 году.

3. Африканские страны — более $20 млрд

Списаны «оптом» в период после 2008 года в порядке «братской помощи».

4. Монголия — $11,1 млрд

Списаны в 2003 году. Оставшиеся $300 млн долга Монголия, правда, тут же вернула.

5. Афганистан — $11 млрд

Долги за поставки советской военной техники, списаны после 2006 года.

6. Северная Корея — $10 млрд

Один из самых последних «подарков», уже после 2012 года. Списали не все, $1 млрд долга за КНДР все же остался.

7. Сирия — $9,8 млрд

Списаны в 2005 году (из $13,4 млрд долга). Взамен был подписан ряд соглашений в сфере строительства, нефти и газа.

8. Вьетнам — $9,53 млрд

Первый из долгов, «прощенных» зарубежным странам уже в «путинское» время, — в 2000 г. Всего вьетнамский долг на тот момент составлял $11,03 млрд, остаток должен быть выплачен к 2022 году. Правда, не напрямую, а через вложения в совместные с Россией проекты на территории Вьетнама.

9. Эфиопия — около $6 млрд

В 2001 году списано $4,8 млрд из $6 млрд долга, через четыре года — еще $1,1 млрд, то есть почти все.

10. Алжир — $4,7 млрд

Списание произошло в 2006 — 2007 годах. Взамен страна обязалась закупить у нас промышленных изделий на эту или бОльшую сумму.

За последние годы — в 2012-2014, — кроме Северной Кореи и Кубы, был списан долг Киргизии на $599 млн (после этого страна засобиралась вступать в Таможенный союз) и вот теперь $865 млн Узбекистану.

Всего же с 2000 года Россия простила своим партнерам более $140 млрд.

ДРУГОЕ МНЕНИЕ

Аттракцион невиданной щедрости



Михаил Делягин считает, что Российское государство под откровенно неубедительными предлогами или вовсе без них разбазаривает имеющиеся активы в виде долгов других странМихаил Делягин считает, что Российское государство под откровенно неубедительными предлогами или вовсе без них разбазаривает имеющиеся активы в виде долгов других стран

Прочел в «КП» интервью с замминистра финансов Сергеем Сторчаком о прощении внешних долгов. Совершенно с ним не согласен. Едва ли не самое яркое проявление антироссийской сути определяющих социально-экономическую политику России либералов — последовательное прощение внешних долгов. Даже безнадежный долг — мощный инструмент влияния, позволяющий если и не подчинить своим интересам ту или иную страну, то существенно корректировать ее политику в своих интересах, в том числе и извлекая из нее значительные доходы.

Поэтому развитые страны Запада, за редчайшим исключением, не прощают долги: они сознают откровенное безумие отказа от влияния. Даже при угрозе опасного для самих кредиторов банкротства должника (как в Аргентине во второй половине «нулевых» годов и в Греции в 2012) они идут лишь на реструктуризацию, не снимающую должника «с крючка», но укрепляющую его зависимость. Списание половины внешнего долга Польши в 1991 году было вознаграждением за «шоковую терапию» и условием передачи польской экономики под контроль крупных корпораций Запада.

Российское же государство под откровенно неубедительными предлогами или вовсе без них проводит строго противоположную политику — последовательного и интенсивного разбазаривания имеющихся активов в виде долгов других стран.

Сейчас уже прочно забыто, что в начале 90-х, когда Россия приняла на себя все обязательства и активы СССР, наш внешний долг составлял $96,6 млрд. И возник он в основном в результате коррупции горбачевских чиновников, в том числе из-за заведомо неадекватных условий взаиморасчета стран бывшего СЭВ. А внешний долг других стран перед нами — около $150 млрд. Причем среди должников были и весьма платежеспособные, успешно развивающиеся страны вроде Вьетнама.

Списание долгов Россией не сопровождалось практически никакими сколь-нибудь внятными и заметными встречными шагами заинтересованных стран. И в значительной степени носило характер подарков нашим геополитическим противникам, контролирующим управляющий нашей экономикой либеральный клан.

В 1992 году Россия простила Никарагуа $2,6 из $3,1 млрд ее госдолга: так США за наш счет поощрили пришедшее там на смену сандинистам правое правительство. А в 1996 году Россия списала Анголе, где тогда под руководством США шел (вскоре сорванный) мирный процесс, $3,5 из $5 млрд ее долга.

В 1997 году либералы загнали нашу страну, беспомощную в условиях «семибанкирщины», в Парижский клуб и взяли обязательство списать основную часть внешних долгов по поставкам оружия, а также внешних долгов «развивающихся» и «слаборазвитых» стран.

В результате в июне 1999 года еще не оправившаяся от дефолта Россия обязалась простить более $20 млрд долгов африканских стран (и сделала это в 2000-2003 и последующих годах).



В 2000 году было списано $9,5 из $11 млрд Вьетнама, — вероятно, чтобы найти предлог отказаться от стратегически значимой военно-морской базы в Камрани, аренда которой оплачивалась процентными платежами по прощенному долгу.

В 2004 был списан остаток долга Никарагуа — $344 млн (всего ее проамериканским в то время правительствам было прощено почти $6 млрд). В ноябре 2004 года Ираку, только что захваченному США в нарушение международного права, списали $9,8 из $10,5 млрд долларов. Более того, в обмен за заведомо пустые обещания началось его интенсивное кредитование — и к началу 2008 года долг Ирака перед Россией вырос до $12,9 млрд, из которых $12 млрд были списаны снова.

В 2006 году Россия простила вполне платежеспособному Алжиру $4,7 млрд (в обмен на обещания купить боевые самолеты, более чем от половины которых он со скандалом отказался), в 2007 — $11,1 млрд долга оккупированного США Афганистана (окончательно он был прощен в 2010 году, когда было списано еще $0,9 млрд.), в 2008 — $4,7 млрд богатейшей тогда Ливии (ее международные резервы, разграбленные затем в ходе западной интервенции, оценивались в $200 млрд).

В 2013 году Россия простила Киргизии $500 млн, а в 2017 — еще $240 млн. Той самой Киргизии, президент которой не скупился на оскорбительные высказывания в адрес российского бизнеса и даже отдельных наших лиц (вроде писателя Михаила Веллера) и ввел антироссийский государственный праздник, а парламент которой отказался от исполнения обязательств страны в рамках ЕАЭС?

Общая сумма долгов, прощенных Россией, превышает $151 млрд, — за отказ от этих астрономических сумм мы получали и оскорбления, и прямой отказ от сотрудничества в пользу наших геополитических противников.

На фоне этой патологической щедрости — абсолютная беспощадность к россиянам, которым государство не прощает валютную ипотеку и копеечные обычные долги, отрицая (отказом от гарантирования прожиточного минимума для всего населения) само наше право на жизнь.

Однако и невероятная щедрость к «чужим», и излишняя жестокость к «своим» легко объясняются либерализмом социально-экономической власти.

Обслуживание интересов глобальных спекулянтов — сущность современного политического либерализма — требует максимального ослабления влияния России в мире. И прощение долгов (уничтожение инструментов такого влияния) является одним из способов решения данной задачи.

А лишение десятков миллионов людей средств к достойному существованию не дает им задуматься о происходящем и осознать себя народом, — что облегчает грабеж России, являющийся главной стратегической задачей отечественных либералов (если, конечно, судить по их политике, а не по декламациям).

Разумеется, привластные либералы изощренно маскируют свои цели виртуозной казуистикой, — но она способна лишь на короткое время ввести в заблуждение небольшую часть общества, так как их чудовищные дела каждый день на протяжении всего 30-летия «рыночной свободы» разрушают жизнь большинства российских семей.