Чем мы хуже геев?

[/justify][justify]

«Права геев — это права человека, а права человека — права геев», — приводятся в заявлении ведомства слова госсекретаря Хиллари Клинтон» (BBC)

Открытое письмо госсекретарю США Хиллари Клинтон от Тимохи Таганского, лидера GoP-STP сообщества

Уважаемая миссис Клинтон!

Примите слова искреннего восхищения Вашей пламенной речью в защиту питерских голубых, то есть, прошу прощения, представителей LGBT-сообщества. Полностью поддерживаю Ваше мнение, что не дело всяким городским депутатам ограничивать права человека в славном Петрограде, препятствовать гей-парадам, запрещать пропаганду гомосексуализма в школах и детсадах, пресекать вовлечение малолеток, то есть, прошу прощения, проведение практических занятий с любознательными подростками. Права человека — теперь наше Всё, а ум, честь и совесть надоели хуже горькой редьки. Наслушались мы уже этого базара, то есть, прошу прощения, лишённых конкретного содержания лозунгов, в проклятую Вами и нами эпоху.

Ваше грозное официальное выступление против дискриминации сексуальных меньшинств с большим энтузиазмом встречено в кругах близкой мне общественности. Оно вселило в наши сердца уверенность, что вслед за геями американское руководство возьмёт под своё покровительство клептоманов, то есть нас, претерпевающих те же самые мытарства и страдания. Мы внимательно изучили арсенал аргументов, которыми руководствуются правозащитники в спорах с морально закосневшими гомофобами, и просветлели душой. Ведь все эти аргументы напрямую относятся и к нам, клептоманам!

Да, мы просим принять нас такими, как мы есть. Мы родились такими. Клептомания суть неотъемлемое качество нашей личности. И только недостаточный уровень толерантности заставляет отсталых ксенофобов отвергать нас, сторониться нас и создавать вокруг нас атмосферу нетерпимости.

Врождённые задатки клептомании присутствуют у огромного большинства людей. Младенец со счастливым лепетом тянет ручки ко всему новому, не задумываясь, что жестокое общество заведомо лишило его естественной радости приобретения. Он ещё не знает, что столкнулся с тоталитарной диктатурой клептофобов. «Не трогай!», «Верни!», «Положи на место!», «Это не твоё!» — с детства слышит растерянный малыш. Трудно найти слова, чтобы передать, какую трагедию переживает он, какое насилие над его психикой совершает погрязшее в предрассудках общество. Запреты и наказания, изъятия и обыски обрушиваются на несчастное дитя. В результате лишь немногие стойкие личности сохраняют свои естественные наклонности, а большинство превращается в скрытых клептоманов. Им приходится таиться от окружающих и воровать исподтишка, хотя гораздо приятнее проявлять свою человеческую сущность открыто и честно.

Вот, например, юноша стащил с прилавка пару апельсинов. Его тут же, как в диком средневековье, хватают, бьют и тащат в участок. Никому не приходит в голову задуматься, какие чувства заставили парня совершить этот поступок. А если это вовсе не преступные намерения, а любовь? Да-да, искренняя, чистая и пламенная любовь к апельсинам, на которую просто не способны окружающие жлобы и варвары. И за свою любовь этот несчастный должен расплачиваться потерей свободы?

А ведь есть ещё любовь к часам, к бриллиантам, к дорогим автомобилям... К деньгам, наконец! Я убеждён, что и Вас, миссис Клинтон, и многих других людей тайком посещает то же самое чувство. И Вы, разорвав паутину догм и предрассудков, сумеете разделить нашу непреодолимую любовь. Мы верим, что недалёк тот час, когда в яркой радуге прав разнообразных меньшинств засверкают и наши, дорогие клептоманам оттенки: капустно-долларовый, евро-свекольный, морковно-рублёвый.

Пора наконец положить конец многовековой практике клептофобов, которые преследуют нас с жестокостью палачей инквизиции. На протяжении столетий нас травят собаками и расстреливают солью, заставляют виснуть на заборах с колючей проволокой, застревать в узких форточках и в окнах с решётками. Мы живём в постоянном страхе, вечно оглядываясь и ожидая репрессий. Нами наполняли тюрьмы все тоталитарные режимы планеты. Клептоманов преследовали такие изверги, как Гитлер и Пол Пот, Сталин и Муамар Каддафи, нам рубили руки шариатские экстремисты и террористы.

Мы просим считать всех осуждённых по статьям «воровство», «грабёж», «незаконное присвоение имущества» — несгибаемыми борцами за права человека. В нечеловеческих условиях мы отстаивали своё естественное право быть не такими, как все, гордо утверждая свою приверженность клептомании.

«Воровку не сделаешь ты прачкой, и вора не заставишь спину гнуть!»

Эти возвышенные слова, рождённые в застенках ГУЛага, должны напоминать всему человечеству о нашем неоценимом вкладе в торжество мирового либерализма и свободомыслия.

Однако как далеки мы ещё от подлинной толерантности! Махровая клептофобия навязывается людям с первых лет жизни, пронизывая собой всю детскую литературу. Я уж не говорю, в каких красках советский апологет Аркадий Гайдар описывал расправу над нашими единомышленниками, пожелавшими всего-навсего отведать свежих яблок. Их, несовершеннолетних подростков, заперли до утра, в абсолютной темноте, в тесном ограниченном пространстве! Но я бы хотел ещё обратить Ваше внимание на унизительные страницы опусов шведской бумагомарательницы Астрид Линдгрен, где какой-то винтокрылый толстопуз, завёрнутый в простыню, обращает в бегство двух полноправных членов нашего сообщества. Что это, как не оскорбление человеческого достоинства?! И вовсе нестерпимым ужасом веет от угроз средневекового фанатика Корнея Чуковского:

«А не то, гляди, поймаю, пополам переломаю,—

Будешь ты, невежа, знать наше солнце воровать!»

Что это, как не призыв к насилию и разжигание ненависти к весьма обширному социальному слою?! Какой удар по некрепкой детской психике наносят такие образцы художественной нетерпимости! Мы полагаем, что подобные варварские произведения должны быть раз и навсегда запрещены. Думаю, наши требования так же обоснованны, как требования LGBT-активистов запретить оскорбляющий их манифест Шекспира про Ромео и Джульетту.

Уголовное право до сих пор так же не толерантно, как и литература. Законы многих стран мира изобилуют дискриминационными статьями в отношении клептоманов.

Но чего, собственно, боятся наши гонители? Неужели они думают, что если мы будем свободно брать чужие вещи, то и остальные последуют нашему примеру? Ничего подобного. Мы отнюдь не желаем этого. Нам вполне достаточно того, что свободно брать вещи будем только мы. Другим же брать у нас — совсем не обязательно. Да и не способны достичь такой степени свободы правовые традиционалы: не бывать орлом петуху, не бывать вором фраеру. Тот, кто не рождён клептоманом, в наше сообщество войти не сумеет. Поэтому тревоги тех, кто ожидает повального распространения клептомании, как заразной болезни, надуманны и беспочвенны.

Мы никого не заставляем быть такими, как мы. Мы просим только легализации клептомании и отмены драконовских дискриминационных законов. Не надо сторониться нас, как прокажённых, не надо прятать от нас кошельки и сумки, запирать двери и окна, не надо увольнять нас с работы и вытаскивать наши руки из чужих карманов. То, что наше поведение не нравится большинству, не может быть основанием для нашей дискриминации. Права меньшинства, как справедливо заметили Вы, миссис Клинтон, должны быть охраняемы даже более чутко и бдительно, чем права большинства.

Кроме того, мы понимаем, что клептофобское большинство — условное понятие. Это большинство сформировано под прессом нашего нетолерантного прошлого. Надо как можно скорее избавиться от наследия тёмных веков.

Нужно, наконец, честно признаться, что клептоманы — вовсе не жалкие изгои и маргиналы. Скрытыми клептоманами были и являются многие великие люди, в частности — крупные государственные деятели, министры и президенты, сенаторы и депутаты. Поэтому мы надеемся найти в этой среде понимание и поддержку: как в Вашей стране, уважаемая миссис Клинтон, так и по нашу сторону океана. Мы рассчитываем на создание Мемориала знаменитых клептоманов, где будут представлены как те гении, кто сумел скрыть от общественных фобий свою истинную сущность, так и те, кто претерпел репрессии и гонения.

Мы убеждены, глубокоуважаемая миссис Хиллари, что сказав «Эй», Вы не преминёте произнести «Би». Если госдепартамент США Вашими устами отверг седьмую заповедь церковных мракобесов «Не прелюбодействуй» и легализовал права содомских диссидентов, то пора отправить на свалку истории и восьмую заповедь «Не укради», заодно с десятой «Не желай ничего, что у ближнего твоего». Вступитесь за наши природные права, и миллионы клептоманов планеты будут смотреть на Вашингтон как на подлинную цитадель свободы и факел либерализма.

Мне хотелось бы сказать ещё много тёплых слов в Ваш адрес, дорогая Хиллари. Но я вынужден спешно завершить моё заказное письмо. Всё, переводчика отпустил, отдаю маляву почтовому вертухаю для отправки. А то сзади ещё трое стоят, все пятки оттоптали — тоже Вам писать собираются. На ту же самую тему. Типа от имени садистов, зоофилов и некрофагов.

Я, конечно, против дискриминации — но на всякий случай смотаю удочки. А то кто их знает, каким правом человека эти амбалы захотят сегодня воспользоваться...