Россия не дала Дагестану стать второй Сирией

Республика Дагестан продолжает оставаться одним из главных российских ньюсмейкеров. Здесь что ни день, то событие, что ни вечер, то стрельба. О том, как изменился этот проблемный горный край после прихода к власти нового главы республики Владимира Васильева, рассказал публицист и краевед Магомед Османов.

Мясники по призванию

— Магомед, по моей информации, очень много молодых дагестанцев в свое время ушли в ИГИЛ (организация, запрещенная в России) и воевали против законного правительства Сирии. А сейчас они стали возвращаться домой. Чего нам ждать от этого возвращения «блудных бойцов»?

— Да ничего хорошего. Это не учителя бальных танцев возвращаются и не специалисты по ядерной физике. Это наши бородатые бармалеи, у которых все руки в крови, причем от самых пяток. И это еще не самое страшное. Они не только мясники по призванию. Это мясники идейные, мозги и души которых отравлены той самой идеологией, которая в свое время поглотила их самих без остатка. Мы их называем «зомби-ваххабня». Сейчас вся эта бородатая братва на какое-то время затихнет, как мышь под метлой. А потом начнет проецировать накопленную в их мозгах и душах отраву в массы. Это натуральная спящая ячейка ИГИЛ, и по-другому жить они уже не смогут. Да и не хотят, судя по всему. Их в своей жизни все устраивает.

Это сладкое слово — ваххабизм

— А в чем причина их ухода в ИГИЛ?

— В идеологии. Прописавшиеся в республике еще во время чеченских войн игиловцы, ваххабиты и прочие носители и проповедники «чистого ислама» придумали специально для горского молодняка великолепную идеологию, которая прекрасно легла на нашу специфическую ментальность. И кроме того, соответствует всем запросам молодежи Кавказа. А так как в России официальной идеологии и национальной идеи нет уже больше четверти века (они официально запрещены 13-й статьей Конституции), то в головах, сердцах и душах людей давным-давно образовался вакуум. И он не мог быть не заполнен. Русские и остальные россияне смогли обойтись как-то без этой идеи и заполнили этот вакуум кто во что горазд: кто — православием, кто — язычеством, кто — ублаготворением своих потребительских инстинктов, кто-то — водкой, пивом, бабами или футболом. В России после отмены идеологии началось неконтролируемое народное творчество масс в духовной сфере. Самое интересное — огромную роль в тучные годы в создании культа потребительских ценностей сыграли ваши русские женщины. Складывается впечатление, что они наконец-то дорвались до сладкого и напрягли своих мужей по полной — для удовлетворения своих потребностей. После падения железного занавеса перед ними открылся весь мир и они захотели отдохнуть везде и сразу: от Египта до Гоа. И захотели жить не в бетонных клетушках, как раньше, а в маврских дворцах или английских замках. Ну и нагнули муженьков под это дело: паши, Вася, обслуживай мои запросы, делай нашу жизнь лучше. Тебе даже думать не надо — головы твоей жены на двоих хватит. Вот и пахали. Не до идеологий было всем. Надо было срывать цветы удовольствия.

— А у вас что, все было по-другому?

— Абсолютно. У нас, кавказцев, принципиально иной понятийный аппарат. Да и женщины в наших семьях не играют такой роли, как в России. Это современные русские жены одного ребенка вылупят, а потом всю жизнь «откупной» от мужа за это требуют. Наши мужчины на презервативах экономят. А женщины рожают столько, сколько Аллах даст. Роддома по всему Дагестану работают в конвейерном режиме, а самый посещаемый магазин в Махачкале — «Детский мир».

— Но это что касается детей и женщин. А как насчет духовного вакуума?

— Здесь все было еще хуже. С Кавказом в 90-е случилось страшное — он начал искать свой особый путь и ударился в социальные эксперименты. А как только кавказец самостоятельно начинает искать свой путь, смысл жизни и свои корни, он рано или поздно неминуемо вспомнит грабительское ремесло своих предков — абречество.

— Но есть один нюанс — это ремесло имеет неслабую статью в Уголовном кодексе...

— Имеет. Но тогда Москва занималась дележом власти, забыв про все национальные окраины, и представить себе дерзкого и отмороженного на полголовы российского милиционера, приехавшего из Пензы арестовывать бандюка в Хасавюрте, было просто нереально. Вдобавок ко всему пышным цветом расцвел еще и национализм. Все вдруг вспомнили, как их далекие предки воевали с Россией, и решили встать на этот гибельный путь. А от национализма до сепаратизма — один шаг. В результате мы вляпались во все дерьмо, которое шайтан независимости услужливо разложил на нашем пути. Кстати, сейчас строго по этому же пути идут незалежные украинцы — из одной навозной жижи в другую. Но тогда самыми продвинутыми и прыткими экспериментаторами оказались наши соседи по сумасшедшему дому тех времен — чечены. Они прошли все стадии ужаса. Какое-то время у них все было прекрасно. Они наслаждались обрушившейся на них свободой и энергично осваивали денежные потоки, которые шли в независимую Ичкерию из Турции, Катара, Саудовской Аравии. Потом была война, и русская армия, обливаясь кровью, ушла с Кавказа. Я видел, как уезжали спецназовцы из Грозного после хасавюртовского соглашения. Они сидели на броне, натянув на головы капюшоны маскхалатов, чтобы не было видно их глаз, и стреляли из автоматов в воздух: мол, мы еще вернемся, ждите.

А чеченцы тогда задрали носы до небес: надо же, они переплюнули своих предков — впервые за триста лет победили русское воинство! И помогли им в этом понаехавшие со всего Ближнего Востока ваххабиты — тот же ныне покойный Хаттаб. Но он тащил в Чечню не только мешки с долларами, но еще и свою идеологию. Чеченам она нравилась — она помогала побеждать.

Потом, как водится, денег стало не хватать. Боевики стали грызться между собой. А позже Кремль вышел из комы, и в Чечню вернулись те, кто, покидая Грозный, сидел на броне и стрелял в воздух. Они жаждали крови, скальпов и отрезанных ушей боевиков. Это уже была другая армия. Она восстала из пепла. Кроме того, русские ударились еще и в диверсионную войну на уничтожение — тактику, ранее им не свойственную. И похоронные команды боевиков заработали в конвейерном режиме. Дальновидный Рамзан Кадыров понял бесперспективность сопротивления одним из первых. Устранив конкурентов, он пообещал Кремлю стянуть Чечню стальной петлей. И стал выжигать ваххабизм каленым железом.

«Шайтан-маршрут»: Грозный — Стамбул — Дамаск — Махачкала

— И куда подались ваххабиты-недобитки?

— И чеченские, и окопавшиеся там дагестанские ваххабиты почувствовали, что земля горит у них под ногами. И от греха подальше стали уезжать из республики, пополняя ряды того же ИГИЛа. Мало того, те, кто остался в Дагестане, подсели на шайтан-гранты и сумели организовать в республике систему социальных лифтов для своей молодежи. Сейчас в Чечне, в отличие от Дагестана, молодняк не чувствует себя брошенным. А сам Кадыров прекрасно справляется с ролью отца нации. В Дагестане до Васильева сложилась принципиально иная ситуация. У нас молодежью занимались только ваххабиты. Чиновники и олигархи воровали бюджетные деньги, народ выживал как мог, всем было не до «цветков жизни». И к ним пришел так называемый «чистый ислам».

— Но в той же Чечне сейчас строятся самые большие мечети на Кавказе.

— Да, но Рамзан оставил в республике место только для ислама в его классическом толковании. Он поддерживает самые тесные отношения с мусульманской уммой России, в первую очередь с татарами. Татары живут в самом центре России, и у них накоплен беспрецедентный опыт сосуществования в центре православного в целом государства, в мирном и конструктивном соседстве с другими народами. И они извлекают из этого только пользу для себя, и весьма ощутимую.

В Дагестане — принципиально иная ситуация. В нашей мешанине племен нет и не может быть какого-то одного отца нации. У нас чуть ли не в каждом районе — спорные территории, которые являются одновременно и детонатором, и миной замедленного действия межэтнических и социальных конфликтов. У нас у всех претензии ко всем. У нас — нищета. Просто какой-то замкнутый круг нищеты. Молодежь чувствует себя брошенной и не видит для себя никаких социальных лифтов, пока у власти находится противоборствующий клан. Традиционно власть и денежные потоки в республике с переменным успехом делили два самых многочисленных этноса — аварцы и даргинцы. Остальным доставались обглоданные кости, чешуя и хлебные крошки с барского стола.

Будешь крут, как Робин Гуд

— Откуда вообще пошел нью-ислам, Магомед? И каковы его основные постулаты?

— Чудовищное социальное расслоение и вопиющая несправедливость в Дагестане до прихода Васильева просто резали глаз. Добавь к этому вакуум официальной идеологии. В совокупности эта палитра накопившихся и никем не решаемых проблем стала прекрасной средой для нью-ваххабитов. Они провели незаметную подмену смыслов и понятий классического ислама. В итоге привычный нам ислам был вытеснен псевдоисламом. Это было уже оружием террористов. Они сообразили, что нью-религия «чистого ислама» может стать прекрасным инструментом для вербовки новых членов в свои ряды. И придумали принципиально новую идеологию — идеологию терроризма. Терроризм у них — это, видишь ли, средство борьбы и со вселенской, и с местечковой несправедливостью. Этакий путь к справедливости, выраженный в тротиле. И ступить на него может любой желающий.

Причем действовали нью-ваххабиты поступательно, пошагово, не торопясь. Сначала проводили какие-то социальные акции — спортивные турниры, футбольные матчи, кроссы, разнообразные спортивные состязания. Вручали призы, ценные подарки — с финансированием-то у них проблем не было. Потом помогали матерям-одиночкам, инвалидам, разным социально незащищенным гражданам. Финансировали периодически поездки старейшин в Мекку. В общем, всячески набирали социальный и политический вес в обществе.

А потом начинали обрабатывать молодежь. Ты недоволен несправедливостью этой жизни? Мы решим твои проблемы. Уходи с нами в лес, и будешь крут, как Робин Гуд. У тебя будет ствол, и тебя будут уважать и бояться. На тебя не смотрят девушки? Мы тебе подберем красотку, и у тебя будет волшебный секс. Мы оплатим ее услуги. Хочешь иметь такой секс регулярно — иди с нами в лес. И молодежь шла, купившись на посулы. Летели, как мотыльки на огонек.

На крыльях ислама — в рай к гуриям

— Говорят, в нью-исламе есть понятия, которые действуют на молодежь просто магически...

— Все правильно. Идеология «чистого ислама» продумана таким образом, что она возвышает человека над всем сущим, дарит ему крылья. По их концепции, у новообращенного ваххабита нет родины. Твоя родина — вся планета. Твое место там, где нашел себе временное пристанище. Живи, где хочешь. А средствами мы тебе поможем. Поэтому новообращенный ваххабит может передвигаться по всему миру, в зависимости от сиюминутной необходимости. Весьма удобно для террориста, не так ли? Сегодня взорвал метро в Лондоне, а завтра проснулся уже в Австралии. И пусть английские копы сбиваются с ног в поисках взрывника. Живи пока в свое удовольствие, выписывай местных знойных длинноногих гурий, наслаждайся жизнью. И жди нового приказа. Он придет.

И еще. Согласно канонам «чистого ислама», твоим другом может быть только и исключительно правоверный мусульманин. Любой неверный — или враг, или никто. Гяур, кафир. В отношении него не работают никакие догмы общепринятой морали. Поэтому с ним можно делать все, что хочешь. Обмануть, обжулить, обобрать до нитки, отобрать последнее — святое дело. Убить его — тоже не грех. Наш бог это простит. Можно сделать рабом — пусть он тебя обслуживает. В этом нет ничего криминального, потому что участь кафиров — изначально рабская. А так как ты встал на священный путь шахида, теперь ты — сверхчеловек. А те, кто не идут с тобой рядом, человеческого отношения не заслуживают.

А так как любой дагестанец в душе — султан, хан, бай и бей одновременно, у которого должны быть свой замок, свои слуги и свой гарем, эта идеология на его менталитет легла очень хорошо.

Но самое лучшее для правоверного — не убивать кафира, а обратить его в свою веру. Это вообще высший пилотаж. Ты подарил армии «чистого ислама» еще одного бойца. И теперь его, а не тебя, можно использовать в качестве пушечного мяса. А тебе за это достанется парочка гурий. Еще при жизни. А после смерти они вообще никогда не закончатся.

Мало того. Если ты умрешь как правоверный — врежешься на КамАЗе в толпу кафиров или сам подорвешься среди них — ты можешь потом, когда придешь на встречу с Аллахом, попросить не только за себя, но и за своих близких. И он к тебе прислушается. И простит твоих близких, если они накосячат. Тоже действует. Если ты решишь стать борцом за веру, вся твоя родня может позволить себе жить в полном расслабоне. Ты их все равно у Аллаха отмолишь.

«Чистый ислам» — вообще очень гибкое понятие. Это самый настоящий инструмент мирового терроризма. Он раздвигает пределы дозволенного, сметает старые табу, создает новый харам (свод запретов. — И.М.). В Афганистане, например, талибы сначала выжигали маковые поля. А потом поняли, что афганский героин — это самый настоящий Клондайк. Во-первых, производство «белой смерти» — чрезвычайно доходный бизнес. Во-вторых, самое настоящее оружие против неверных, этакий «афганский коктейль» против кафиров. Как говорится, все в одном флаконе.

Кстати, один из наркотических трафиков идет в Россию через Махачкалу — из Грузии и Турции. И местная ваххабня не преминула к нему присосаться. А что, святое дело — кафиров травить. А если кто-то из своих погибнет — значит, плохо в Аллаха верил. И не приобщился к «чистому исламу», для которого наркотик — запрет, харам. Его можно производить тоннами и травить им неверных тысячами. Но самому пробовать — ни-ни.

Вот такая вот идеология пришла в Дагестан на смену отсутствию какой бы то ни было вообще. И она распространялась все эти годы как наводнение, отравляя умы и души молодежи.

— А куда смотрели их родители?

— По большей части в свой пустой карман. И думали, где заработать лишнюю копеечку. Кстати, на случай конфликта с родителями у местной ваххабни тоже была припасена универсальная отмазка. «Твои родители — прекрасные люди и очень любят тебя, — говорили они. — Но Аллах любит тебя больше. Сделай один шаг ему навстречу, и он сделает навстречу тебе десять шагов. А на родителей не обижайся. И не перечь им. Просто оставь их в покое, не расстраивай их, не говори им ничего. Они погрязли в своих заблуждениях и отстали от жизни. Они уже уходящая натура, и им не понять прелести «чистого ислама». А у тебя — свой путь. И он высок и прекрасен».

Вот так и жил Дагестан много лет. Местные олигархи беспрестанно брали взятки всеми частями тела и пилили бюджеты, а дагестанская нищета ударилась в ваххабизм. А потом приехал Васильев. И в нашей маленькой, но донельзя проблемной республике поменялась вся картина мира.

Центр мирового терроризма

— А если бы Васильев не приехал?

— Если бы ситуация в регионе развивалась так и дальше, Дагестан сначала повторил бы путь Чечни, а потом превратился в Сирию. Только гораздо быстрее. Обрати внимание — Чечня, когда осталась без федерального присмотра, стала чуть ли не центром мирового терроризма. Даже Дудаев признавал, что республика стала мировым криминальным отстойником. А когда ее вернули в конструктивное русло, часть особо упертых дудаевцев — чеченцев и дагестанцев — рассеялась по всему миру, от Европы до Австралии. И практически везде они отличились. В Афганистане кавказцы защищали крепость Тора-Бора в провинции Нангархар от американцев. Тогда американцы бросили на крепость фугасную авиабомбу — «мать всех бомб». Сила взрыва составила 11 тонн в тротиловом эквиваленте. Большая часть оборонявших крепость горцев была накрыта этой «матерью».

— А куда ушли остальные боевики? Афганистан — не самая ласковая и гостеприимная страна...

— Значительная часть боевиков осела в Турции. Здесь с рэкетом и крышеванием особо не разгуляешься, и эти ребята промышляют в основном разовыми криминальными заказами из России. Часть дудаевцев ушла на Ближний Восток. Они не пропали и здесь. Те, кто пополнил ряды иранской «Хезболлы», проявили себя во всей красе в 2008 году в Южном Ливане, во время израильской операции «Литой свинец». Тогда «Хезболла» «закусилась» с Армией обороны Израиля. Но израильтяне никак не ожидали, что столкнутся с дудаевцами и афганскими муджахедами (они там тоже были). Афганцы имели десятилетний опыт противостояния советской армии, чеченцы — российской армии в своих горах. В результате израильские танки стали гореть как спички. Израильтяне от этого шока не могли отойти много лет, после чего рейтинг чечен и дагестанцев в «Хезболле» взлетел до небес. И сейчас они там не в последних рядах.

— А в Европу боевики не уходили?

— Европейские чечены, выехавшие туда по самым разным программам приема политических беженцев, как раз устроились лучше всех. Дагестанцы в Европе не смогли создать криминальный костяк. Аварцы, как всегда, перегрызлись с лакцами и даргинцами и вернулись домой. А вот чечены оказались более монолитными и сплоченными и сумели создать на континенте целую криминальную армию. Сначала они хотели построить польскую братву и обложить данью польский бизнес. Не прокатило. Поляки оказались крепким орешком. Тогда горцы переместились в Норвегию. Здесь они после первого же массового побоища вынесли из страны негров, которые много лет безоблачно крышевали малый и средний норвежский бизнес. И стали контролировать и доить его сами. Потом решили развить успех, переместившись в сочную Германию. Здесь пришлось разбираться с турками, курдами, сирийцами и неграми. Чечены «снесли» и первых, и вторых, и третьих, и четвертых. И также перехватили их статьи дохода. Дольше всех сопротивлялись курды. Они даже как-то раз одержали временную победу над чеченами в Целле. Но потом вайнахи восстановили статус-кво.

А часть чечен, ингушей и дагестанцев ушла в Сирию, где и воюют до сих пор. Парадокс в том, что горцы воюют там по все стороны баррикад. То есть бьются в том числе и друг с другом. Костяк ИГИЛ — чечены, ингуши, дагестанцы. Российская военная полиция — тоже они. В сирийской армии их тоже хватает. Даже среди американских морпехов они уже есть. И все стреляют друг в друга, за компанию с местными армянами и черкесами, которые эмигрировали в Сирию после русско-кавказской войны.

— Но теперь ИГИЛу в Сирии общими усилиями прищемили хвост...

— ... и выжившие в этой бойне десятки тысяч чеченцев, дагестанцев и ингушей рванули от греха подальше на историческую родину. Но приехали они сюда не учить местную молодежь бальным танцам. Они вернулись со своей идеологией, со своим «чистым исламом». В Чечне их встречал лично Рамзан Кадыров, и в каждой руке у него было по нокауту. У нас на «заново понаехавших» местная власть вообще не обращала внимания. Она по-прежнему пилила деньги. И в Дагестан по второму кругу хлынула мутная струя «чистого ислама». Республика опять подверглась наводнению селевых идеологических потоков.

Но вместе с Васильевым в Дагестан вторглась целая армия разнообразных «плохишей»: бойцы Росгвардии, следователи прокуратуры, оперативники спецслужб, прочие «волкодавы». И начались не только посадки чиновников, но и плановые облавы и отстрелы бармалеев и прочей «зомби-ваххабни». Сейчас те мечутся по республике, как крысы по палубе тонущего корабля. Даже смотреть... приятно. Наши старики говорят так: если бы Россия в пожарном порядке не вмешалась, Дагестан через какое-то время стал бы второй Сирией... Потому что здесь ИГИЛ мог обрести свое второе рождение. Слава Аллаху, этого не произошло.

Игорь Моисеев

* * *