Интересы России в Ливии защищены хитрой политикой

И у Москвы, и у держав, которые с ней конкурируют, есть серьезные экономические интересы в Ливии. Порты там слишком прибыльны и удобны, а нефть слишком легко добывать, чтобы за все за это не бороться. Но что будет теперь, когда главный союзник России в Ливии — фельдмаршал Хафтар — рискует уйти из большой политики?

О том, что Ливию ждет новый период кровопролитной войны и что противостояние мировых держав за контроль над ней обострится, аналитики заговорили на фоне сообщений о смерти одного из немногих ныне живущих «фельдмаршалов» — главы Ливийской национальной армии Халифы Хафтара. Он считается «политиком номер один» в бывшей Джамахирии и союзником Москвы, на которого была сделана серьезная ставка.

Впоследствии информация о смерти была опровергнута окружением Хафтара, а спецпредставитель генсека ООН в Ливии Гасан Саламе даже провел телефонный разговор с фельдмаршалом. Паники могло бы вовсе не быть, если бы Хафтар появился на камеру, но, согласно информации источников газеты ВЗГЛЯД, у 74-летнего политика действительно серьезные проблемы со здоровьем. Да, он скорее жив, чем мертв. Но отход харизматичного военного от дел повлияет на ситуацию в Ливии не в лучшую сторону.

В этом году там должны пройти президентские выборы, планируется принятие новой конституции. При этом именно с Хафтаром Москва связывала свои надежды на то, что ее интересы в Ливии будут учтены, а сама Ливия восстановится в качестве суверенного государства.

Нефть вместо национальной идентичности

Ливия — это совокупность оазисов, окруженных бесконечной пустыней. По сей день там процветает рабство, в том числе детское. Но с точки зрения экономиста (читай — капиталиста) ливийское государство представляет собой аппарат, призванный обеспечивать поступление сырой нефти марки Es Sidr из пустынного юга на север — в средиземноморские порты. Богатые энергоресурсами центральные и южные территории страны соединены нефтепроводами с «морскими воротами» — Тобруком, Бенгази, Триполи, Сиртом и Мисуратой. Остается погрузить черное золото в танкер, и через некоторое время капитан судна почувствует легкий бриз сицилийского берега.

За эту систему прибрежных городов, по большому счету, сейчас и идет борьба. За сами порты она велась на протяжении столетий.

Территорию Ливии контролировали разные империи прошлого — римляне, османы, фашистская Италия. Но ни Рим, ни Высокая Порта, ни Муссолини не интересовались ее южными частями — нефть там нашли лишь после Второй мировой войны. Пустыни же оставались за племенами берберов-бедуинов, которые вели разборки с подпирающими их с юга выходцами из Чада, Судана и Нигера.

Существует стереотип, что при Каддафи Ливия была богатой и цветущей. Это, скорее, именно стереотип, который закрепился из-за закрытости страны. Однако даже жесткий авторитарный режим полковника базировался на общественном договоре с многочисленными племенами, лояльность которых приходилось покупать.

На этих землях испокон веков процветала контрабанда. Ливия — это ворота Африки в Средиземное море, или, как выразился руководитель Центра арабских и исламских исследований ИВ РАН Василий Кузнецов, своего рода стена, отделяющая черный континент от Европы.

После убийства Муаммара Каддафи в 2011 году страна потеряла свою идентичность. На протяжении сорока лет она ассоциировалась с харизматичным полковником-революционером, который, свергнув монархию, придумал теорию имени себя и сформировал новую национальную идею. Сегодня ничто по-настоящему не скрепляет ливийцев. И, как показало время, бербер есть бербер, а бедуин навсегда останется бедуином.

Как следствие, страна распалась на три неравнозначные части: Киренаика, Триполитания и Феццан. По факту, произошла легитимизация того состояния, которое было всегда — даже при полковнике. Ливия всегда существовала фрагментировано, каждый регион жил по-своему, образуя квазигосударственные системы.

История современной Ливии началась с искусственного скрепления этих трех регионов фашистской Италией в 1930-е годы. Жители Апеннин даже начали там процесс италианизации, который, как несложно догадаться, провалился. Сегодня в Ливии троевластие. В Киренаике, в портовом городе Тобруке, откуда танкеры забирают нефть, властвует Халифа Хафтар. На западе, в Триполи, восседает официально признанное временное правительство национального единства во главе с Фаизом Сараджем, которое тоже отгружает нефть. Наконец, на юге страны, в Феццане, царят беспредел и самодурство племен берберов вкупе с редкими набегами наемников из черной Африки.

Вакуум власти никогда не может существовать долго — он заполняется террористами, экстремистами или бандитами. При этом интересы мировых держав и региональных сил никогда не совпадут в Ливии полностью. Учитывая географию, а также нефтяные ресурсы, чья себестоимость ниже, чем в Саудовской Аравии (около доллара за баррель), эта страна слишком важна, чтобы ее игнорировать. Уж слишком много на кону: черное золото не нужно перевозить через полконтинента, для его экспорта не нужны дорогие трубы, его поставки в Европу может организовать даже однорукий дилетант.

Военные нам ближе

Многие наблюдатели, особенно в арабском мире, ждали, что Москва активно «включится» в ливийскую игру. Мол, успех в Сирии дает все шансы укрепить свои позиции в богатой ресурсами стране.

Россия действительно имеет экономические интересы в Ливии. Еще в феврале 2017-го в Лондоне глава «Роснефти» Игорь Сечин и председатель Национальной корпорации Ливии (NOC) Мустафа Саналла подписали соглашение о сотрудничестве в геологоразведке и добыче. А в середине года российская компания начала отгрузку дешевой ливийской нефти с дальнейшей перепродажей.

❝ Защита наших интересов целиком и полностью связана с нормализацией ситуации и появлением в стране единого правительства. Идеально, если нефтяные ресурсы национализированы и жестко контролируются из одного окошка.

Создание в Ливии централизованного госаппарата — осознанная необходимость, на это направлены все усилия международного сообщества, в первую очередь ООН. Одновременно с этим Ливия никогда не будет — и никогда не была — жестко централизованным государством. Там должна быть установлена мягкая форма федерации или даже конфедерации, а NOC, армия и финансовые институты находятся в руках коалиционного правительства, где представлены все политические, этнические и региональные силы. Любое нарушение баланса вызовет новый всплеск гражданского противостояния, что рано или поздно приведет к афганизации страны и последующей резне.

С учетом всего этого Россия ведет себя в Ливии достаточно прогрессивно, не складывает все яйца в одну корзину и имеет контакты со всеми сторонами конфликта — даже с умеренными исламистами (кстати, по всей видимости, в новую конституцию Ливии будет включен принцип шариата или, по крайней мере, некоторые постулаты из него). В Москву неоднократно приезжал Халифа Хафтар, причем его принимали на высоком уровне, включая главу МИД. Были здесь и представители Правительства национального единства, и сам Фаиз Сарадж.

Но наибольшую поддержку Россия оказывала все-таки Хафтару. Говорили даже о поставках оружия, правда, аккуратных, через Египет, где тоже правят военные. В СМИ страны пирамид даже появлялись вбросы о предложениях Хафтара построить военную базу на востоке страны.

К слову, в далеком 2008 году Москва официально обсуждала с Каддафи подобные варианты. Говорили даже о возможном строительстве военной базы в Бенгази. Однако сегодня, учитывая ситуацию в регионе, перенапряжение России и давление объединенного Запада, эти планы кажутся не совсем логичными.

Таким образом, Москве нужно одно: стабилизация и появление правил игры на рынке энергоресурсов Ливии. Тот факт, что Россия поддерживает контакты со всеми сторонами ливийской шахматной партии, позволяет надеяться, что когда-нибудь, после появления новой конституции и проведения выборов (у Хафтара шансы выглядят пока предпочтительнее), интересы Москвы все же будут учтены.

Глава контактной группы по Ливии (она создана при Госдуме, координирует свою работу с МИДом и другими ведомствами) Лев Деньгов считает преждевременным говорить о конкретике, пока события вокруг фигуры Хафтара развиваются: «Мы должны понять, насколько серьезно, что там произошло».

В то же время, заверил он, если информация об уходе Хафтара из политики подтвердится, «это не создаст препятствий для развития отношений между нашими странами». «Как уже неоднократно отмечалось Сергеем Лавровым, у нас установлен доверительный контакт со всеми сторонами конфликта в Ливии. Нас недавно посетили несколько делегаций из Триполи. К нам собираются товарищи и с юга, поэтому у нас продолжается работа», — заявил он газете ВЗГЛЯД в ходе ассамблеи Совета по внешней и оборонной политике.

Шанс достичь компромисса между разными силами в Ливии, по словам Деньгова, сохранится в случае любого развития событий вокруг фигуры фельдмаршала.

Георгий Асатрян

* * *