Сергей Кургинян. Армения не Украина...

Нынешнюю ситуацию с оппозиционными протестами в Армении почти всегда сопоставляют и сравнивают с украинским Евромайданом 2014 года. Сказать, что между этими процессами нет ничего общего, — нельзя. Сказать, что они тождественны друг другу, — тоже нельзя.

Выступления в Армении не носят антироссийского характера, и если бы там появились антироссийские лозунги или хотя бы намёк на них, то количество участников оппозиционных митингов сократилось бы примерно в три раза, а, может быть, и больше. Нет в Армении также серьёзной ультранационалистической силы (вроде украинских бандеровцев), которая могла бы «уволочь» протесты в антироссийскую сторону, — её вообще нет, а те силы, которые можно назвать националистическими, скорее, тяготеют как раз к России. В Армении нет никакого крупного русского или какого-либо иного национального меньшинства; это практически моноэтничное государство и общество, нет «фактора Крыма», зато есть фактор Нагорного Карабаха. Вообще, весь комплекс проблем, который существует для элит в Ереване, принципиально не может быть решён тем способом, которым пытаются решить свои проблемы элиты в Киеве. То есть разница здесь огромная.

Но сходство тоже есть. И его тоже все видели. Все видели, что Армения начинена американской, а в основном — даже британской, агентурой. Все видели, как она работает. Все видели, как внутри сложного протестного процесса, который никак не сводится только к американо-британской манипуляции, существует и всё сильнее раскручивается вектор в антироссийскую сторону.

Поэтому можно сказать, что влияние России было проиграно на Украине задолго до того, как начался Евромайдан. Точно так же оно сейчас проиграно в Армении. То есть налицо системная ошибка, система не работает. Это дисфункция системы. Не только Россотрудничество, не только МИД, но и более серьёзные ведомства — все они находятся в состоянии системной дисфункции.

Мы умеем работать в одном режиме: когда глава государства создаёт какую-то чрезвычайную группу — и эта группа начинает что-нибудь «разруливать». Это первое.

Второе. Мы с технологиями «мягкой силы» знакомы ещё с конца 80-х годов, публиковали Джина Шарпа, Джозефа Ная и других зарубежных авторов, работавших по данной тематике. Всё это прекрасно, когда есть политика. Если политики нет, то никакая технология, никакая «мягкая сила», никакие «цветные революции» не работают. Никакой Шарп не сработает, если нет точной политики.

«Цветные революции» — это деталь. Что-то наподобие колёс для автомобиля. На хороших колёсах, с хорошей резиной, машина будет ехать быстрее и лучше, чем с плохими. Но, если машины нет, сами по себе колёса можно только катать из стороны в сторону, туда-сюда-обратно, — никакого толку, никакой смены власти не будет! Никакой «мягкой силы», никаких «цветных революций» в отрыве от политики не существует.

Поэтому вопрос заключается в том, на кого и как мы ставим в тех местах, где намерены использовать свою «мягкую силу». Кого мы там вырастили, воспитали, какой у нас там мониторинг и на кого мы смотрим: на тех, кто бежит и уже ничего не может, или на выросших новых национальных лидеров? Эти люди должны проявить себя самостоятельно, они не могут быть только нашими «марионетками», у них должна быть мощная опора в их собственных обществах. И если такие политики видят национальные интересы своих стран так, что это соответствует нашему пониманию взаимного диалога, и если этого политика поддерживает народ — тогда всё хорошо.

И, наконец, последний урок армянских событий, который, на мой взгляд, заключается в том, что нельзя не понимать: когда лидеры, которые «играют» вроде бы с нами, но одновременно «играют» и с другими, оказываются слабыми, — вот тут-то и начинаются «майданы». Никогда эти «майданы» не начинаются, если для них нет почвы в обществе. Те люди, которые на протяжении долгих лет руководили Арменией, довели дело до массовых протестов оппозиции. Потом им пришлось разводить руками и произносить некие слова — не те, которые они хотели и собирались произносить, а те, которые им написал «дядя», и вышли уже с этими словами, и политика начала сламываться.

Что это за урок? Как только во власти оказывается человек слабый, который в решающие моменты оказывается неспособен проводить уже заявленную им политику, который скомпрометировал себя и которого перестаёт поддерживать общество, — жди «майдана». В любом месте и в любое время.

И тогда возникает вопрос: а мы-то сами к чему готовы в такой ситуации? Как мы сами себя поведём? Вопрос же не только в «майдане». Вопрос в том, что на Украине здоровые силы не только в Донецке, но и в Киеве могли переломить ситуацию так, как она в 2012 году переламывалась в Москве на Поклонной горе, — гражданское общество будет «включено» или нет? Оно оказалось «не включено».

Первое, что необходимо сделать — донести до общества «цену вопроса». Чтобы не было такого: что-то где-то произошло (неважно — в Армении или в Киргизии) — мы в любом случае к этому никакого отношения не имеем. Нет, это «пояса» нашей безопасности, которые сейчас рвутся один за другим. Когда они порвутся окончательно, возникнет ситуация, для нас крайне неприятная. Посмотрите, как все возбудились, когда в Армении запахло чем-то похожим на родной им «майдан». Как они хотят, чтобы всё это повторилось в Москве.

Второе: мы, в отличие от тех же американцев, например, — своих не бросаем, но и не готовы их поддерживать до конца, не помогаем их семьям. Поэтому доверие к нам теряется. Мы показываем не тот «образ себя».

Третье: те, кто провалил работу на этом и на другом направлении должны знать, что будут за это наказаны. Безответственности быть не должно. Как писал уже полузабытый сегодня поэт Борис Слуцкий:

Кадры — есть! Есть, говорю, кадры...
Люди толпами ходят.
Нужно выдумать страшную кару
Для тех, кто их не находит!

Ещё раз: Ереван и Киев — это совершенно разные ситуации, хотя и там, и там мы всё упустили. Но если в Киеве изначально был «локомотив», который «уволок» ситуацию в антирусскую сторону, то в Ереване такой возможности, по большому счёту, нет. И куда поволочётся от России Армения, имея, например, фактор Карабаха на своих плечах? В сторону Турции? В сторону НАТО? Она не поволочётся туда! Левон Тер-Петросян хотел и пробовал туда Армению поволочь. И да, Никол Пашинян имеет прямое отношение к Тер-Петросяну, мы видим и знаем, какие там схемы работают. Но, как только это начнёт происходить, Карабах и национальная Армения тут же повернут в обратную сторону. Добавлю, что если в Азербайджане возникнет желание вступить во что-нибудь типа НАТО, там и без нас, одного Ирана хватит, чтобы это остановить. Поэтому в Армении (и на Кавказе в целом) нет той ситуации, что есть на Украине. Процессы в разных местах идут по-разному и имеют разное качество.

А вот ошибки с нашей стороны — одни и те же. Потому что, повторю, система не работает. Она — мёртвая, она не может взаимодействовать с гражданским обществом, потому что она в обществе отбирает для взаимодействия только то, что понимает сама — самую мёртвую его часть, которая, к тому же, будет «отстёгивать назад». Она живое не видит и не любит. И всё хорошо, но только до тех пор, когда надо всё это «включить» всерьёз. А «включаешь — не работает». В Москве после победы Ющенко поняли, что нужно будет мобилизовать общественные силы. Долго-долго осваивали бюджеты. И что? Кто-нибудь вышел в 2012 году на Поклонную из этих людей? Никто! То же самое было на Украине с «титушками», то же самое — в Армении. Эта система отторгает всё, что по-настоящему тянется к России, она, по существу, враждебна нашим национальным интересам. Либо у нас в отношениях с государствами «постсоветского пространства» (куда можно включить и бывшие страны СЭВ и Варшавского договора) возникнет другая система, либо мы получим сплошные «необандеровские украины» по всему периметру наших западных и южных границ, за исключением Китая.

Сергей Кургинян

* * *