Про то, как делят мир

Несмотря на все старания социал-дарвинистов, люди в принципе понимают, что кое-что в этом мире происходит не просто так. Не только волею бессмысленного «случая», не только под влиянием «невидимой руки рынка» или неизвестно откуда возникших «пассионарных толчков», но гораздо чаще — как следствие целеустремленности и неуклонной воли власть имущих. Понимание этого есть у многих, но вот дальше люди зачастую вступают в тёмный лес. Прямо по Данте: «Nel mezzo del cammin di nostra vita, mi ritrovai per una selva oscura», что можно перевести как «земную жизнь пройдя наполовину, я очутился в сумрачном лесу». Вот по этому лесу и блуждают они в поисках «мирового правительства», «жидомасонов», «Приората Сиона» и прочих «тамплиеров». Люди ищут Тайну™, сама мысль о которой будоражит кровь и заставляет сердца биться сильнее.

На самом деле всё гораздо прозаичнее. Впрочем, магия и тайна совершенно не отменяются. Просто магия — это не совсем то, что представляет себе под этим словом большинство обывателей. Но то другая тема, сейчас же хотелось бы поговорить о принятии решений в этом мире вообще и в государственной политике в частности: как они готовятся, кем принимаются и каким образом реализуются.

Так вот, большинство судьбоносных решений принимается не под сенью магических артефактов или под завораживающие заклинания колдовских ритуалов, а в обычных кабинетах, где заседают уставшие от монотонной работы бюрократы. И все эти решения — результат кропотливой работы профильных специалистов по исполнению общего вектора развития, заданного сверху. Вектор же этот направлен на достижение одной цели — на получение выгоды для конкретного государства или общественно-политического движения. Все остальные песни про счастье всего человечества и тому подобные рассказы про вечную жизнь и власть непреходящую всего лишь старые, как мир, разводки для непосвященных.

«У нас нет вечных союзников, и у нас нет постоянных врагов. Вечны и постоянны наши интересы. Наш долг защищать эти интересы», — отчеканил 1 марта 1858 года в Палате общин британского парламента виконт Генри Джон Темпл Палмерстон, и с тех пор каждый, кто пытается объяснить действия какой-либо успешной державы, должен понимать, что в принятии решений они руководствуются именно этим принципом. И никаким другим.

Поняв же это, необходимо начать по-другому относиться к постоянным обманам, введениям в заблуждение, предательству, переговорам за спиной и прочим «особенностям» межгосударственных отношений, совокупность которых и есть дипломатия во всей красе. И когда уйдут эмоции и придёт понимание, вот тогда можно будет проанализировать любое событие прошлого и настоящего не с точки зрения морали и общечеловеческих ценностей, а с точки зрения живых и очень конкретных людей, движений и государств. Как сказал Цицерон: “Cui prodest“. Давно сказал, но слова эти, «ищи, кому выгодно» от давности лет не потускнели.

Исходя из этого и рассмотрим один из любопытных эпизодов в мировой истории, а именно делёж ближневосточного пространства по итогам Первой мировой войны. Многие знают, что современный формат ближневосточного устройства начал складываться по результатам Лозаннского договора 1923 года, который фактически денонсировал Севрский договор 1920 года. Но не все знают, что оба этих договора были следствием твердой позиции Соединенных Штатов в Версале, где в 1919 году оговаривалось послевоенное мироустройство.

Так, пункт двенадцатый из декларации американского взгляда на будущее мира, известной как «Четырнадцать пунктов президента Вильсона», гласит: «The Turkish portions of the present Ottoman Empire should be assured a secure sovereignty, but the other nationalities which are now under Turkish rule should be assured an undoubted security of life and an absolutely unmolested opportunity of autonomous development; and the Dardanelles should be permanently opened as a free passage to the ships and commerce of all nations under international guarantees». Если коротко, то американцы гарантировали суверенитет «турецким частям Османской империи», сопроводив эти гарантии привычными словесами о соблюдении прав нацменьшинств и обеспечив себе постоянный проход через Дарданеллы. Тем самым был положен конец британским и французским планам в отношении Турции.

В Версале, чтобы ни у кого не возникало вопросов, американский мегадипломат полковник Хауз так прокомментировал карту будущего Ближнего Востока, предложенную Великобританией и Францией: «Syria has already been allotted to France by agreement with Great Britain. Great Britain is clearly the best mandatory for Palestine, Mesopotamia, and Arabia. Anatolia should be reserved for the Turks». То есть французы «по договоренности с британцами» получали Сирию, Великобритания — Палестину, Месопотамию и Аравию. Но Анатолия была закреплена за Турцией, что гарантированно делало её не только независимым, но и весьма влиятельным государством. Шах и мат.

Но когда началась эта игра, в которой столь явно победили США, навязав всем свою волю? Что это за соглашение между Францией и Великобританией, в которое столь жестко вклинились американцы? Вот о нем и поговорим сейчас, потому как оценить дальнейшие события без понимания его роли невозможно.

Речь идёт о соглашении Сайкса-Пико от 1916 года, названном именами англичанина Марка Сайкса и француза Жоржа Пико. Сводится оно к тому, что Англия, Франция, Россия и Италия договорились о разделе Ближнего Востока на случай, если они объединенными усилиями победят в Первой мировой войне. Карта, приложенная к соглашению, показывает, как победители собирались рвать на части Османскую империю. По итогам войны Англия получала «мандат на управление» будущим Ираком, Франция — контроль над юго-восточной частью Анатолии, Италия получала юго-западную Анатолию, а Российская Империя — вожделенные проливы и территории, названные «Арменией».



Подконтрольные территории будущих «хозяев» выделены цветами: красным — британские, синим — французские, зелёным — итальянские, жёлтым — русские, коричневым — международные. Латинскими буквами обозначены зоны влияния: A — французская, B — британская, C — итальянская.

Но это соглашение так и не было выполнено. Вмешавшиеся в процесс американцы разрубили гордиев узел дипломатических ухищрений и не дали разделить Османскую империю. Англичане в свою очередь «кинули» французов, захватив Мосул, который Франция считала «своим по праву». Вспоминается любопытный казус из истории дипломатии, когда премьер-министр Великобритании Ллойд-Джордж и президент Франции Клемансо полезли в драку и президенту США Вудро Вильсону пришлось прибегнуть к силе, чтобы растащить их. А причиной разногласий был именно захваченный англичанами Мосул. Французы настаивали на том, что соглашение Сайкса-Пико по-прежнему имеет силу в двусторонних отношениях между Великобританией и Францией. Англичане же заявили, что ввиду отсутствия одного из участников договора, а именно Российской империи, соглашение потеряло силу.

Вот тут мы и подходим к интереснейшему вопросу. В чем был истинный смысл подписания данного соглашения и к чему оно привело по истечении стольких лет и событий?

Если внимательно присмотреться к карте, то можно увидеть, что английское и французское присутствие в регионе разделено буферными «зонами влияния», обозначенными на карте буквами А и В. Это очень мудрое решение. В столь взрывоопасном регионе граница между государствами означает неизбежные конфликты, плавно, а иногда и не очень, перерастающие в войну. Поэтому англичане и французы благоразумно отгородились друг от друга будущими Сирией и Иорданией.

А вот в отношении России и Италии никаких «прокладок» на карте не предусмотрено, и говорит это только об одном: ни Англия, ни Франция не собирались выполнять пункты соглашения, касающиеся Италии и России. Ничего личного, просто бизнес, в смысле «вечные интересы». И если потешную Италию никто всерьез и не рассматривал, то в отношении могущественной Российской империи подобный демарш выглядел, как минимум, провокацией. Ею он и был. Но русская дипломатия во главе с министром иностранных дел Сазоновым, ставленником (и родственником) не так давно убиенного Петра Аркадьевича Столыпина, на эту провокацию повелась.

России следовало демонстративно отказаться от продвижения на юг. Не идти ни на какие договорённости, как бы соблазнительно они ни выглядели. Как это сделали американцы, оказавшиеся дальновиднее и терпеливее русских. Когда англичане ещё до начала Первой мировой предложили полковнику Хаузу Иерусалим, тот сразу же отказался. Уже в Версале, когда Россия выпала из числа не только игроков, но и претендентов, Англия вновь предложила Америке «Армению» и черноморские проливы вкупе с Константинополем. Понимающие американцы снова решительно отказались. «Бойтесь данайцев, дары приносящих».

Но Россия, стараниями Сергея Дмитриевича Сазонова, верного последователя своего благодетеля Столыпина, что не обладал и малой толикой мудрости полковника Хауса, легко попалась в ловушку. «Жадность фраера сгубила», как гласит в таких случаях народный фольклор. Участием в переговорах и подписанием соглашения Сайкса-Пико Российская империя подписала себе смертный приговор.

В отчаянной попытке исправить ситуацию Николай II немедленно выгнал Сазонова, но было уже поздно. Собирательный «Майкрофт Холмс», который, по определению сэра Артура Конан-Дойля, и был британским правительством, уже увидел и оценил масштаб угрозы английскому владычеству со стороны России в целом и императора Николая II в частности.

Во-первых, через насаждаемую «Армению», которая присоединялась бы к уже находившейся под русским контролем частью Персии, Российская империя претендовала не только на территорию, но и на возможность использовать в своих интересах столь мощный рычаг, как курдский народ. Мы видим сейчас, как успешно пользуются им США. Россия хотела того же самого, но только сто лет назад. И всё это в непосредственной близости не только от Британской Индии, так ещё и от единственного для англичан источника нефти.

Во-вторых, захватив Константинополь и получив тем самым сакральное обоснование своих притязаний на главенство в христианском мире, русская императорская династия получала все шансы восстановить Румскую империю и выйти на первые роли не только в Европе, но и в мире.

Однако не вышло. Объединенный англо-французский альянс при полном совпадении с интересами Германии и Австро-Венгрии сокрушил Российскую империю. Николай II и его сын, цесаревич Алексей были убиты, и претензии Романовых канули в лету вместе с ними. После чего европейские сверхдержавы немедленно вернулись к разборкам между собой, плодами которых в итоге воспользовались США.

Таким образом, падение Российской империи было предопределено именно дерзновенной попыткой восстановить Румскую империю и участвовать в мировых процессах уже как «руководящая и направляющая» сила в новом Румском Проекте. Но время ещё не пришло.

В этой геополитической коллизии явственно видно слияние как тонких материй сакрального обоснования власти, так и грубой материи исполнительского мастерства живых людей. Могущественные империи, возглавляемые «царями земными», возомнившими себя «помазанниками Божьими» сошлись в борьбе за первенство в этом мире. Кто-то проиграл, а кто-то выиграл, и ничего случайного в этом не было.

Колоссальный бюрократический аппарат великих государств работал, не покладая рук, для осуществления замыслов своих боссов. Никаких чудес, просто тяжелая работа, в которой британские и французские специалисты оказались профессиональнее российских. Машина русского государства, отформатированная Столыпиным, прекрасно показала себя на внутренних фронтах. Но при столкновении с системой более высокого порядка она дала сбой на самом верху. Столыпин и Сазонов не понимали самой сути власти и сделали ряд фатальных ошибок на своём, исполнительском уровне. Император же Николай Александрович, сосредоточившись на поисках тайных смыслов, упустил из рук управление текущим моментом и в результате потерял всё.

Этот пример вновь приводит нас к тому, что сколь бы ни была работоспособна исполнительная ветвь власти, без правильного понимания принципов, без правильно отстроенной системы управления любая структура нежизнеспособна. Лишь совокупность всех необходимых элементов даёт устойчивый результат, причём уровень развития отдельных из них не столь важен, главное, чтобы он не был ниже некоей критической величины. Если же структура функционирует, опираясь на верные принципы, в первую очередь управленческие, и использует при этом правильные технологии, то она получает свой шанс.

И НИКАКОГО ВОЛШЕБСТВА.

Тимур Шангареев

* * *