Егор Холмогоров. Третий Рим против нового Карфагена

Синод Русской православной Церкви принял решение прекратить евхаристическое общение с Константинопольским патриархатом. Таков единственно возможный ответ на каноническое вторжение Константинополя на Украину и объявление восстановленным в церковном сане анафематствованного (то есть вообще исключенного из Православной Церкви) киевского лжепатриарха «Филарета» Денисенко.

Отныне священники Московского патриархата не имеют права совершать богослужения совместно со священниками патриархата Константинопольского, а миряне не могут причащаться в подведомственных Константинополю храмах, что, в частности, включает в себя монастыри Афона (а константинопольские миряне в свою очередь не могут быть причащаемы у нас). Канонический статус Константинопольского патриархата после его сочетания с анафематствованным раскольником Филаретом определен нашей Церковью как раскол.

«Мы надеемся на то, что здравый разум восторжествует, что Константинопольский патриархат изменит свое отношение к существующей церковной реальности. Но до тех пор, пока этого изменения не произошло, пока эти беззаконные и антиканоничные решения с точки зрения Константинополя остаются в силе, мы не сможем находиться в общении с этой церковью, находящейся сегодня в расколе» — сообщил митрополит Волоколамский Иларион.

Конечно не может не удивлять, что Фанар пошел в своем разбойничьем вторжении на Украину по самому авантюристическому пути — связался с раскольником Денисенко, что сразу же оттолкнет большинство поместных церквей, и попытался заявить права на Малую Русь и Белоруссию, затеяв нелепую «отмену» решения 1686 г. о передаче Киевской митрополии в состав Московского патриархата. Такой авантюризм говорит либо о потере чувства реальности, либо о том, что заказчики процесса в Вашингтоне и на Банковой в Киеве очень уж давят на Варфоломея и тот вынужден действовать не сообразуясь ни с какими церковными правилами.

Решение 1686 г. о передаче Киевской митрополии в состав Русской Православной Церкви никаким образом «отменить», конечно, не возможно. Во-первых, потому что это решение Константинопольского собора архиереев не имело обратной силы и не включала в себя условий отмены. Во-вторых, потому что само оно было не решением об отдаче не принадлежащего, а напротив — решением о возврате принадлежащего.

В 1470 году константинопольские патриархи противозаконно отторгли у Русской митрополии часть её канонической территории, приняв в общение раскольника-униата митрополита Григория Болгарина, пользовавшегося покровительством литовской государственной власти. С тех пор более двух столетий Константинополь удерживал Киевскую митрополию в своем подчинении, поскольку деятельность Московской церковной власти на территории враждебной Речи Посполитой была, по сути, невозможна. Последнее обстоятельство и объясняло причину, почему Москва не очень настаивала на возврате.

Ничем хорошим деятельность Константинополя в Западной Руси не закончилась — православие там было гонимо польскими властями. Епископы сначала отпали в Брестскую унию 1596 года, потом тоже были нетверды в православии, поэтому целью всех истинных защитников Православия в Малой Руси было подчинение истинно православному Русскому царю и каноническое попечение Московского патриарха.

Именно эта цель вдохновляла сторонников воссоединения с Россией в 1654 году. Победа России в войне с Польшей и переход в её руки Киева создал все необходимые условия для того, чтобы Малая Русь и Белая Русь стали в церковном отношении заодно с Великой Русью. Строго говоря, согласия Константинополя на воссоединение отторгнутого и не требовалось и русская церковная власть испросила это согласие прежде всего из уважения к патриархам бывшей Византии.

В решении Константинопольского собора переподчинение Киевской митрополии было оформлено абсолютно ясно и недвусмысленно — Московскому патриарху отходили власть поставления и церковного суда над Киевским митрополитом и подчиненными ему епархиями. В документе было сказано: «да святейшая епархиа Киевская будет подлежащая святейшему патриаршескому престолу великого и богоспасаемого града Москвы». Словом «подлежащая» московские канцеляристы перевели греческое слово: ὑποκειμένη, которое значит под-чиняющаяся, под-властная, примыкающая. Это слово, кстати, означало не только буквальную подвластность, но и на языке философии и богословия употреблялось для обозначения материи, которая подчиняется творческой силе логоса или идеи, и вообще для любых философских построений, в которых используется представление о нижележащем.

Иными словами, документ 1686 года содержал формулировку с предельной определенностью означавшую смену канонической власти Киевской митрополии и примыкание её к канонической территории Московского Патриархата. И никакой возможности и условий отмены этого акта предусмотрено не было.

Вы написали дарственную и акт дарения уже совершён. Отменить его обратно вы уже не можете. Вещь может вернуться к вам только если тот, кому вы ее подарили, подарит вам ее обратно, чего Москва делать не намерена и для чего нет никаких оснований. Если же вы самовольно начнете пользоваться этой вещью, да еще на глазах у нового владельца — это будет обычным грабежом. Статья 161 УК РФ, ч. 3 — грабеж организованной группой (Синкасисом Константинопольского патриархата), в особо крупных размерах, от 6 до 12 лет.

Попытки Константинопольского патриархата заявить, что передача канонической власти над Киевом была «условной» и может быть отменена — это вдвойне грабеж, поскольку, во-первых, эта передача была не передачей, а возвратом, а во-вторых, это значит, что Константинопольский патриархат присвоил себе произвольное право отменять вообще любые канонические решения и попирать любые канонические границы — завтра он точно так же заявит, что «отменяет» автокефалию Русской Церкви и упраздняет Московский патриархат, послезавтра потребует подчиниться, к примеру, церкви Болгарии и Сербии...

При этом все отлично понимают, что Фанар действует не по своему почину. Его заказчики из США особо не скрываются и даже открыто говорят о своей заинтересованности в канонических нестроениях в Русской Церкви. Фактически Фанарский патриархат с его притязаниями на «вселенскость» будет использоваться как геополитический таран для взлома православного мира там и тогда, где это понадобится США, для полного обесценивания фактора Православия как инструмента цивилизационной солидарности с Россией других стран и народов.

В Вашингтоне отлично понимают значение фактора Православия не только как духовного стержня России и родственных ей народов, но и как оси геополитического влияния. И именно поэтому предпринимаются попытки «сломать» эту ось прямо посредине — в лице «главного православного», на звание которого претендует Константинопольский патриарх.

Насколько он действительно главный? Все притязания Фанара в этой связи абсолютно необоснованны. Константинополь имел престиж в православном мире как престол церковный при престоле императорском. С тех пор, как Византийская империя, которая и была той «вселенной» (по гречески — «ойкуменой») патриархом которой был Константинопольский архиепископ, эта церковь стала лишь одной из многих православных церквей.

Никаких особых прав и преимуществ Константинополь не имеет, тем более, что является лишь вторым в перечне православных патриархатов. Первым был Рим, отпавший от Церкви по причине ереси папизма, то есть приписывания себе власти над всеми православными церквями. Если Фанар впал в отношении себя в ту же ересь, то он отправится вслед за Ватиканом. В заявлении Синода РПЦ заявки Фанара на то, чтобы решать судьбу других православных церквей прозрачно названы «ложным учением». Отсюда недалеко до более жесткого (и справедливого) определения: ересь.

Особенно ярко фанариотская ересь проявилась в намерении самовольно возвратить иерархические звания анафематствованному раскольнику Денисенко. Этот человек всегда входил в состав Русской Православной Церкви, был её митрополитом Киевским, оставил по себе самую недобрую память. После того как в 1990 году милостью Божией нас миновало его избрание Патриархом Московским, он впал в совсем уж бесовскую гордыню и решил создать сепаратную церковь на Украине.

Несмотря на принесенную им на архиерейском соборе в Москве клятву перед крестом и евангелием, что будет верен единство церкви, — устроил раскол, сопровождавшийся захватом церквей, избиениями священников, бесчинствами...

Разумеется, в результате такого раскола, в основе которого лежат не вера, а исключительно похоть власти и бесовские амбиции, не могло получиться ничего, кроме атеизма восточного обряда, каковым и является филаретовщина, никакой веры в Бога там нет. Нет и духа Евангельского, о чем свидетельствуют призывы Денисенко беспощадно убивать жителей Донбасса и призывы захватывать церкви УПЦ МП.

«Признав» Денисенко, попытавшись отменить канонические прещения и анафемы, которые наложила на него его Матерь Церковь, Константинопольский патриархат со всего размаху прыгнул в ассенизационный колодец. Если этот раскольник, находящийся на грани между цинизмом и беснованием — новый «брат во Христе» для кир Варфоломея, то точно ли сам Варфоломей во Христе?

Такой вопрос в отношении Константинопольского патриархата за ХХ век вставал не раз. В ереси обвиняли и патриарха Мелетия, который первый в 1923 году начал агрессию на каноническую территорию Русской Церкви, и патриарха Афинагора, который в 1960-70-е годы стоял в шаге от новой унии с Римом, что привело к разрыву с ним братии Святого Афона. Ересь модернизма буквально пожрала Константинопольский патриархат изнутри. А вместе с утратой вкуса к истинному Православию закономерно пришло превращение в департамент православного исповедания при Госдепе США, в который выродился Фанар сегодня.

Когда мы оцениваем сегодняшние раскольничьи деяния Константинопольского патриархата, надо понимать, что они давно уже подчинены не духовной, а геополитической логике, а потому ответ должен быть двойным — и духовным и геополитическим.

Россия, если она хочет действительного уважения к ней в мире и Божьего благословения, должна выступить на страже православия и Канонических границ Русской Православной Церкви. Необходимо понимать, что проявив уступки и нерешительность мы потеряем и Киев, и Минск и даже Москву. В Киеве должно быть четкое понимание, что любые силовые действия в адрес УПЦ МП получат силовой же ответ со стороны Москвы. Не нужно в данном случае бояться быть Третьим Римом.

Настоятельно необходимо не допустить переизбрания Порошенко, являющегося главным двигателем церковной авантюры — независимо от прочей стратегии касающейся Украины, этот зачинатель церковной смуты должен навсегда сойти с политической арены в Киеве.

Однако недостаточно ограничиваться вопросом Украины. Совершенно очевидно, что Константинопольский патриархат оказался серьезным препятствием на пути консолидации православной цивилизации перед лицом антихристовых сил в современном мире. Куда не глянь, всюду если человек называет себя православным и при этом агитирует за разрушение традиции, за гей-браки, за глобализм и разрушение русской государственности, то он обязательно сторонник Константинопольского патриархата.

Некоторые начинают уже прямо подбивать «православных либералов» к переходу под Фанар не только в Киеве, но и в Москве и Петербурге. Иными словами, Константинопольский патриархат превратился во Второй Карфаген православного мира, противостоящий Третьему Риму — Москве — в средоточие нечестий, бесчинств и поклонения Маммоне корысти и Ваалу либерализма.

Недостаточно заставить Варфоломея одуматься (что, скорее всего, будет означать лишь тактические уступки). Необходимо вынудить Фанар сдаться, добиться того, чтобы в былом центре православного мира восстановилось истинное Православие, а не та на три четверти ересь, что царит сегодня.

Враг в данном случае решителен и расчетлив — он знает, что центр Русского мiра, который является в свою очередь центром традиции и антиглобалистского здравомыслия для всей планеты — это Православие. И стремится сокрушить именно это сердце, внеся в мировое православие фанарское растление догматов и канонов. Это ядовитое жало должно быть вырвано, а новый Карфаген разрушен.

Но добиться этого нельзя одной лишь волей политиков и мудростью архиереев. Должен быть порыв народа, защищать свои святыни. Должны быть святые, которые зажгут благодатный огонь в сердцах людей. Когда большинство епископов Малой Руси во главе с митрополитом Киевским отступили от Православия в Брестскую унию, нашелся монах, писатель и учитель, старец с Афона Иоанн Вишенский, который своим пламенным словом и духом поддержал силы православных, вдохновил запорожских казаков послужить делу Православия, покаяться в былых походах на Москву и взяться за дело защиты веры и русского единства.

Не будь святого, православное русское дело бы не устояло. Поэтому и сегодня рассчитывать только на человеческие силы не приходится. Богу же содействующу и невозможное бывает возможно.

Егор Холмогоров

* * *