Что будет с Россией без Путина

Сейчас набирает силу пропагандистская волна, раскручиваемая либеральными кругами, о том, что эпоха Путина якобы пошла к концу и смена лидера политического руководства означает смену всего числа больших и малых фигур в контуре власти и в его окружении.

А так как новый лидер будет первое время страдать отсутствием путинского опыта и авторитета, то в стране неизбежно до крайности обострится политическая конкуренция внутри ближнего круга нового президента и его старого окружения, нежелающего терять завоеванные позиции.

Считается, что так как в ближайшие годы в стране неизбежно дальнейшее понижение уровня жизни и продолжение введения так называемых непопулярных законов, то это скажется на снижении рейтинга президента. А снижение рейтинга означает слабость любой фигуры его преемника, и, следовательно, обострение борьбы вокруг вопроса о власти и собственности. Песня старая и много раз слышанная, но сейчас вновь актуальная.

Как бы ни была плоха действующая центральная власть, её ослабление в современной России непременно влечёт в первую очередь рост вероятности оголтелого маргинального либерального реванша. Несмотря на популярность левой идеологии, левые партии, как системные, так и несистемные, не готовы перехватить и возглавить конструктивный гражданский протест. Они обладают крайне низким рейтингом доверия, у её лидеров самый высокий антирейтинг, компрометирующая история и слабый организационный ресурс. Нет адекватного кадрового резерва, а имеющийся по способностям администрирования ещё более слабый, чем кадры власти.

Поэтому при общей дезориентации населения и мощном либеральном лобби в СМИ, банках и госаппарате, в случае развала управления реинкарнация режима Ельцина-Касьянова стопроцентно вероятна, и она пройдёт под лозунгом требования демократических выборов «Пора менять власть». Это станет отмычкой, которой системные либералы при поддержке объединённого Запада вскроют замок на пути своего возвращения к рычагам управления.

Работающая на разжигание политического переворота, российского Майдана, группа пропагандистов вбрасывает тезис, что сейчас у нас по лекалам перестройки середина 1986 года, и до 1991 года пока далеко. Но процесс пошёл в эту сторону и его ход неумолим. И это служит причиной промедления власти в её реакции на ухудшение всех системных показателей — она боится невольно ускорить процесс. Тем не менее процесс общественного преобразования бесконтролен, набирает инерцию и никакие репрессии не остановят его течения. К концу срока Путина страна будет другой. Надо понимать скрытый контекст либералов — страна будет на пороге Майдана, бурлящая и неуправляемая ни властью, ни системной оппозицией. Если это и не так, все должны считать, что это так, и действовать, как будто это так. Тогда это так и будет.

Оставив в стороне выводы, что в данном тезисе просто озвучены мечты либералов, стоит в виде резюме подвести итог их главным установкам: крах системы неизбежен, весь вопрос — когда это случится. Это фокус НЛП — смещение внимания с недоказанного тезиса, подданного как само собой разумеющийся и доказанный, на второстепенный, но внешне логически вытекающий из первого и с ним по смыслу связанный. Это чистой воды манипуляция общественным мнением. Никто не доказал, что крах системы неизбежен, но так как внимание перенесено на проблему сроков, тезис краха минует критический барьер восприятия и некритично проглатывается читателем. Он принимает его без критического осмысления и без доказательной аргументации. Контекст — типа это и так всем известно. Вы же не хотите быть не как все. Ещё одна манипуляция НЛП.

Самое трогательное, что проводившие приватизацию либералы сейчас вспоминают, что оказывается, созданная ими система власти обслуживает 5% населения страны и игнорирует 95% оставшихся. И народ должен быть хозяином России и всех её ресурсов. Если так дальше пойдёт, то совсем немного — и либералы выкинут лозунг «Вся власть Советам рабочих, крестьянских и солдатских депутатов!», «Землю крестьянам», а «Фабрики рабочим!». Судя по всему, раскола сознания в виде диагноза шизофрении либералы не боятся совсем, полагая, что все вокруг уже сами достаточно свихнулись и не заметят.

В чем ошибка либералов? Прежде всего, в игнорировании законов психологии в процессе пропаганды. Психология говорит нам, что в процесс осмысления любого сообщения сначала включаются рассудочные центры головного мозга, левое полушарие, а потом, по мере углубления аргументации, втягивается и правое полушарие — к рассудку подключаются эмоции. Они раскрашивают картинку в глубокие тона и усиливают внушающее воздействие. Включается весь мозг. То есть если на уровне рассудка достаточно сказать: «На вас напала собака», то при подключении эмоций и деталей у вас так заработает фантазия, что вспотеют ладони, задрожат колени и мурашки побегут по спине. Это воображение включилось в полную силу всеми полушариями мозга. Хотя в реальности никакая собака на вас не нападает.

Либералы пошли другим путём. Они, минуя центры рассудка, сразу обращаются к эмоциональным центрам. Но так как народ не в состоянии гипнотического транса, его рассудок не отключен, и он говорит ему, что тут что-то не так и имеет место некоторый перегиб. Что власть при всех грехах всё же не полностью игнорирует интересы народа, а всё-таки что-то делает. Другое дело, что последующими действиями она полностью смазывает эффект предыдущих решений, но уже как минимум нельзя сказать, что власть полностью это игнорирует. Она может неправильно реагировать, но она реагирует. Как-то индексирует пенсии, пытается контролировать цены на бензин, вводит какие-то социальные программы помощи и так далее. Мы не говорим, что это идеально работает — мы говорим, что сказать, что она этого не делает — значит солгать. Верить дальнейшим аргументам солгавшего в начале уже не хочется.

Кроме того, создавшие систему власти олигархического капитала либералы очень неприлично смотрятся в роли коммунистов накануне штурма Зимнего. Их лозунги не только неискренни, а совершенно комичны. Будёновка на голове Чубайса и его адептов, согласитесь, смотрится нелепо. Как-то в роли Павки Корчагина либеральные публицисты не смотрятся.

Говорить, что «система Путина позволила сказочно обогатиться узкой группе лиц, использующих государственные деньги» — это надо совсем потеряться во времени и забыть, кто делал залоговые аукционы, кто входил в «Семибанкирщину», кто составлял пресловутую «Семью», каковы фамилии первых олигархов, кто был тогда президентом и где в то время вообще находился Владимир Путин. В слезах в голосе либералов, как натянутая струна, звучит обида на то, что они более не присутствуют на созданном ими празднике жизни и отодвинуты от плодов созданной ими системы. И потому, мстя более удачливым конкурентам, они перешли на язык своих злейших врагов-коммунистов.

Естественно — а что же могут либералы предъявить либералам? Не упрёки же в беспределе и действиям не по понятиям. Этот язык, хоть и подходит либералам больше всего, скомпрометирует их в обществе. Вот и приходится бить врага чужим орудием.

Либералов волнуют два вопроса: первый — совершенно верно, «Что будет делать Запад?» (либералы не были бы либералами без этого вопроса, причём, на первом месте»), и второй — извечный вопрос русской интеллигенции «Что делать?». Имеется в виду не страна, а они, отодвинутые от бюджета либералы. Смысл вопроса именно в этом, а не в неуёмном желании вернуть власть народу. Заподозрить в этом либералов нелепо. «Что нам делать, чтобы вернуть власть?» — вот смысл их версии поставленного Чернышевским вопроса.

Либералы утверждают: созданное Путиным элитарное общество деградирует. Тут не поспоришь ни с чем, кроме одного — такое общество создано Ельциным. Путина во власть пустили лишь при условии гарантии его сохранения. И то, что либералы сейчас так злятся, говорит о том, что Путин, в общем-то, понимая свои рамки, всё-таки систему как-то менял. Хорошо, плохо, мало, много — но менял. Да, поменял не радикально — необходимость выполнять прежние обещания связывают руки. Но тем не менее перемены есть. И вопль либералов тому подтверждение — их отодвинули.

Так что, крича «Система сгнила!» либералов правы. Она действительно сгнила и стремительно догнивает. Но эту систему построил вовсе не Путин. Он получил её в наследство, а не построил. Её построил Ельцин с помощью Гайдара и Чубайса. И эту систему Путину вручили в готовом виде и обязали сохранять. Весь созданный приватизацией Чубайса правящий класс поддерживал Путина только на условиях сохранения основных принципов системы. И именно эту систему Путин пытается реформировать так, чтобы она при реформах не развалилась полностью. Потому что она по сути нереформируема.

Любые попытки встроить в неё чужеродные элементы в виде социальных блоков так нарушают систему, что она не только отторгает социальные блоки, но и в виде иммунной реакции отторжения включает механизмы сверхмобилизации и сверхкомпенсации, подавляющие даже собственные системные производительные элементы. В итоге стремление как-то подстроить систему, дополнить несистемными элементами в виде компенсаторов, ведут лишь к её распаду и кризису. Социальные механизмы в российской рыночной системе — как гайка в блоке цилиндров. Способны разрушить весь мотор.

Как среагирует Запад? Активизацией всей колоссальной по численности агентуры. Из этой агентуры далеко не все являются завербованными прямо или косвенно. Вовсе нет. Капитализм — это не прибавочная стоимость, как все поняли, прочитав Карла Маркса. Капитализм — это торговля. И потом уже производство с прибавочной стоимостью. Всякий капитализм рождается из торговли. Производство подключается на значительно более позднем историческом этапе.

А любая торговля — это наведение мостов. Местные контрагенты иностранных купцов автоматически становятся их агентами, целым классом, целым сословием пятой колонны. Потому что их экономические интересы лежат не в плоскости «воевать», а в плоскости «договориться». То есть уступить в геополитике, чтобы спасти свой торговый интерес, свой личный бизнес, свой источник обогащения. Справедливости ради, надо сказать, что так себя ведут не только наши купцы, но и их по отношению к нам. Посмотрите, как и кто продавил в Европе Северный поток-2, несмотря на всю русофобскую геополитику. Тамошние купцы. Так что и у них не без нашей пятой колонны. Но и у нас не без их.

Вспомните конфликт Александра Невского и новгородских бояр. Они сначала требовали от него не воевать с вторгшимися шведами, потому что это вредит торговле. Потом, когда поняли, что князя не сломить, потребовали воевать малой численностью войск. Чтобы не отвлекать крестьян и ремесленников от работы и не расширять поле конфликта с Европой.

Что будет с Россией без Путина.

Александр разбил шведов, получив титул «Невский». Потом точно по такой же схеме протекал конфликт князя с боярами при вторжении немцев. Сначала бояре требовали не воевать. Потом стали требовать воевать малой численностью и побыстрее — весной придут иноземные торговые корабли, придут из Европы, и в том числе из Германии, так нужно успеть предъявить гостям содержимое своих наполненных сундуков. Князья, требующие защиты отечества от купцов и бояр, составивших богатство на торговле с противником, находятся под колоссальной угрозой заговора. На Александра Невского готовилось реальное покушение, когда немцы уже стояли в Пскове. Александр разгромил гнездо заговора, повесив на воротах Новгорода группу его бояр-переветников.

Но тогда не было НАТО, либеральной прессы, глобальных финансов и интернета. Сейчас Александр не смог бы так поступить. Сейчас он сам находился бы под очень серьёзной угрозой в своём желании противостоять Тевтонскому ордену в случае его прямого вторжения на Русь. В организации же переворота на Руси Тевтонский орден и вовсе не ведал бы преград. Княжеская дружина и посольский приказ не справились бы с высокопоставленными, спаянными круговой порукой заговорщиками-боярами.

Для перехвата власти либералы предлагают использовать мем Альтернативных выборов. Это старая схема — создание параллельных институтов и перетаскивание туда легитимности по частям. Сначала Временное правительство параллельно с Советами, потом Учредительное собрание, потом Советы вместо Учредительного собрания — в такой атмосфере любой штурм Зимнего выглядит спасением Отечества, а не его убийством.

И это верно — убийство происходит не во время создания двоевластия, а намного раньше, во время заговора генералов, предлагающих царю подписать акт отречения под лозунгом спасения Отечества. Вот когда происходит убийство государства. То, что возникает потом — это новодел, собранный из черепков и осколков. И не факт, что всегда удастся собрать и что-то склеить. Во всяком случае, сегодня точно не удастся. Интервенты уже не будут сегодня такими непоследовательными.

То, что либералы предлагают под видом альтернативной системы выборов через интернет в виде дубля экзитполов — это дискредитация законной системы выборов и попытка создания двоевластия. Либералы, предлагающие это под видом заботы о народовластии, на самом деле используют это как повод потребовать после выборов выйти массам на улицы на акции неповиновения и бунта. Майдан в чистом виде. Причина — а мы в интернете голосовали не так, как сказал Центризбирком.

Мы в этом случае наткнулись на дыру в законодательстве, когда под видом свободы слова по сути в массы внедряется призыв к силовым действиям за пределами законного поля. И не просто призыв, а даётся технология такого действия. Потом винить во всём будут Росгвардию, которой придётся разгонять провокаторов и подогретых агитаторами безумцев. Прольётся кровь. Но никогда вину за неё не примут на себя либералы, в рамках свободы слова требовавшие принять за легитимную основу уличного протеста выборы в интернете. Злоупотребление свободой слова у нас пока не пытались обсуждать. Боятся обвинений в подрыве демократии. Но по всем признакам уже надо бояться отказа обсуждать этот инструмент демократии, применяемый в целях подрыва государственности под видом реформ. Мы все должны понять: любой подрыв легитимного процесса государственных функций означает не улучшение положения, а установление внешнего контроля над государством с немедленным последующим его расчленением. Вот что на самом деле стоит за призывами к демократии и альтернативным выборам якобы неотвратимо падающей системы.

На самом деле система никуда не падает. Она испытывает кризис системообразующих элементов и проходит процесс трансформации. По мере накопления потенциала кризиса элементы будут заменяться на другие, эффективность которых будет проверена временем. Ничего это не предполагает демагогических утверждений о начавшемся и неотвратимом падении системы управления в целом. Такое утверждение — просто стремление посеять панику и дезориентировать массы, подтолкнув их на улицу и подбив их на массовые выступления, кровь на которых непременно гарантируют подстрекатели.

Да, система сгнила — но это сгнила система либерального глобализированного капитализма, периферийным элементом которой стремилась стать часть российской верхушки. И стремится до сих пор, невзирая на утекающую из рук власть. Вся критика авторства системы, которую либералы — и некоторые патриоты тоже — стремятся повесить на Путина, на самом деле относится к Ельцину. Путин лишь выполняет функции стабилизатора и гаранта сохранения этой системы, но насколько оправдано поставить это Путину в упрёк? Если разобрать альтернативы, то придётся прийти к выводу, что любое стремление начать демонтаж системы прежде, чем её системный кризис стал очевиден для большинства населения, включая элиты, то отсутствие действий, когда не существует объективных и субъективных предпосылок для их как можно более бесконфликтного признания, есть действие правильное.

Да, выбор момента действия в политике — высшее искусство. По опыту Ленина ясно, что бывают ситуации, когда вчера было рано, а завтра будет поздно. Но когда в самый раз, ясно всегда бывает только задним числом. Идеального момента никто не угадает, потому что действуют сотни влияющих факторов, значение которых проясняется намного позже.

Все предостережения либералов о том, что передача власти — момент скользкий, это истина банальная и понятная всем. И именно потому будет предпринята некая конституционная реформа, в задачу которой будет входить увеличение стабилизирующей роли Госдумы и Госсовета. Который очевидно будет возглавлять Владимир Путин, для того, чтобы процесс адаптации нового президента был не сопряжён с избыточными политическими рисками. Россия уже дважды проходила процесс перевыборов президента. Всегда условия были разными, но никогда они не были простыми. И каждый раз было найдено нужное решение. Будет оно найдено и на этот раз. Все надежды либералов замутить воду сверх имеющегося и поймать в ней свою рыбку напрасны.

Однако надо сказать, что кризис партийной системы действительно имеет место быть. Спешно создаваемые в недрах Администрации президента партийные проекты новых партий имеют высокий риск быть не принятыми обществом по причине очевидной искусственности условий создания этих партий. Там будут или прежние токсичные лица, или никому не известные выскочки. Системная оппозиция исчерпала свой ресурс. Партия власти практически скомпрометирована пенсионной реформой. Идеи новой партии власти пока нет. Но есть ясная идея стабилизирующей партии левого центра оппозиции.

В условиях нынешней дезориентации и чумной гонки вокруг злободневных общественных резонансных проблем, типа ювенальной юстиции и пенсионной реформы, наиболее адекватной левым социал-демократическим запросам современного буржуазного общества показало себя движение «Суть времени». Не ставя под сомнение коммунистический конечный принцип преобразований, там понимают необходимость нынешнего совершенствования буржуазной демократии для полного исчерпания её легитимных реформаторских возможностей. Это способ левого поворота без потрясений и революций. Владение актива «Сути времени» всем набором современных политтехнологий в совокупности с высоким уровнем общетеоретической подкованности личного состава выгодно выделяет СВ из всей совокупности аналогичных партий и движений, и с полной уверенностью позволяет считать движение СВ единственным адекватным средством обеспечения назревших реформ.



Один недостаток — движение «Суть времени» — не политическая партия и не собирается ею становится. Она не идёт в Думу и не ищет власти, пытаясь оставаться вне прямой выборной борьбы. Возможно, на прежних этапах это было оправдано. Но сейчас оправданность такой ситуации стремительно тает. Оставаться в центре политики, но не в статусе силы, ищущей власти — значит не давать своим сторонникам возможности напрямую поддержать своими голосами ту силу, которую они считают наиболее близкой. Нельзя, поддерживая СВ, голосовать за КПРФ или СР.

Движение СВ создано в рамках проекта Антимайдан 2012 года для противодействия уличным провокациям оранжоидного типа, и в такой ипостаси пока существует. Но ситуация меняется так стремительно, что СВ внезапно для многих переросло свой изначальный формат виртуального клуба активистов-интеллектуалов. Они сейчас пытаются повлиять на системные левые партии, но повлиять на Миронова, Зюганова и Жириновского не удаётся толком никому. В этом причина их краха и вековечной репутации спойлера власти. За них голосуют только назло властям, а не потому, что им верят.

В этой ситуации становится очевидным, что дальнейшее уклонение от принятия на себя миссии прямой политической ответственности движением, созданным до новой партийной реформы, показавшим наличие глубокой социальной базы и серьёзной оппозиционной истории, имеющим авторитет в обществе и умеющим адекватно оценить настоящее и показать пути выхода из кризиса — то есть уклонение от статуса партии, идущей в парламент для активной работы — было бы упущением, которое невозможно чем-то компенсировать. Сегодня движению «Суть времени» нет альтернативы на левом центре, а все новоделы будут заведомо хуже и слабее. Как известно, на крест не просятся, но и от креста не бегают. Однако, какое решение примет руководство движением, мне не известно.

Весь возможный компромат на движение и его руководство уже вывален и максимально обмусолен. Он уже успел всем надоесть и никого не впечатляет и не цепляет. Чьи уши торчат за всеми этим выпадами — уже давно понятно. Тефлоновая устойчивость движения к чёрному пирау конкурентов наработана. Нет никаких обоснованных причин дальше уклоняться от судьбы в виде назревшего шага в сторону эволюции своей социальной роли в обществе. Ибо на пустое место будут пытаться попасть те лжепророки, проходимцы и жулики, которые хотят вернуть нас в перестройку — с последующей перестрелкой и распадом. Допустить этого второй раз — а с учётом опыта Февраля 17-го и в третий — мы не имеем никакого морального права.

* * *