День Независимости Белоруссии праздник для США?

25-го марта белорусская проамериканская оппозиция отмечает «День независимости» — в память о созданной в 1918 году Белорусской Народной Республике. Провозглашение БНР вошло в учебники по истории страны. Но если заглянуть в современный календарь официальных памятных дат государства Беларусь, его там не найти. Сознательное замалчивание? Вовсе нет.
Это было странное государственное образование, рожденное 90 лет назад, во время Первой мировой войны, когда Красная армия отступила на восток, когда с Германией и ее союзниками был подписан Брестский мир и жители Минска и белорусских губерний с тревогой ждали прихода кайзеровских солдат. За три дня до оккупации Минска в городе собрался исполком сформированного из местной буржуазии Совета Всебелорусского съезда. Он объявил себя единственной властью. А лишь только пришли немцы, сформированный исполкомом «Народный секретариат» отправился к ним заявить о себе и засвидетельствовать лояльность и почтение.
К разочарованию делегации, оккупанты отнеслись к самопровозглашенной власти без уважения: ведь правительство должны формировать не какие-то там местные «демократические силы», а германские военные. Что, собственно, они и сделали еще в январе в занятом Вильно.
Над правительством новорожденной «власти» нависла угроза роспуска. Чтобы более не раздражать военное командование, оно провело новое мероприятие — уже с участием вильненских марионеток. На нем провозгласило Белоруссию «народной республикой», а ее жителям даровало многочисленные свободы. Даже вожделенную землю крестьянам «демократы» обещали отдать прямо-таки по-большевистски - бесплатно. Руководящим онемеченной республикой органом стала Рада БНР. То есть парламент. Пополненная делегациями из губерний, Рада объявила 25-го марта абсолютную независимость Белорусской Народной Республики от соседнего советского государства. Немцы, правда, при этом думали по-своему, считая Белоруссию частью отхваченной ими у России территории.
Ни в период краткого существования БНР, ни в последующие годы никем не оспаривалось, что Рада функционировала исключительно с благословения оккупационного режима. Многое ли мог позволить тогдашним белорусским «демократам» кайзеровский генералитет? И какая могла быть свобода под германским сапогом?
Парламент между тем заверял военную администрацию в приверженности дружбе с Германией, посылал кайзеру секретные верноподданнические телеграммы и вынашивал планы «унии» с Германией. Но почитаемые им немцы власти «отпускали» депутатам ровно столько, сколько требовалось, чтобы без помех осуществлять собственное оккупационное правление. Народ с сомнением внимал речам парламентских депутатов, обещавшим свободный труд на дарованной хлебопашцам земле. Потому что на самом деле землю крестьянам не дарили и, похоже, дарить не собирались. Наоборот — земельные участки немцы постепенно передавали помещикам, некоторые из которых, кстати, были депутатами той самой «свободной и независимой» Рады. Просто отдавать наделы тем, кто их возделывает, считали нецелесообразным. Понятно, Раде такая политика оккупантов, сводящая на нет многие обещания депутатов, авторитета не прибавляла. Хотя кое-какие перемены все-таки произошли.
В августе того же года случились события, ставшие роковыми для парламента, в котором былое единодушие все чаще сменялось внутренними конфликтами среди представителей разных партий. Советская Россия заключила с Германией дополнительный договор, по которому кайзеровские войска оставляли занятую территорию, определенную Брестским миром.
Немцы отходили на Запад. Белоруссия все очевиднее выпадала из сферы их интересов — революция разгоралась в самой Германии. К Минску, где давно велась ожесточенная межпартийная борьба за влияние, двинулись части Красной армии. На очищенной от немецкой оккупации территории, в том числе в Минске, ускоренными темпами шла советизация. 1-го января 1919 года Белоруссия объединилась с Советской Литвой. Правительство БНР уже уехало из Минска в Вильно, а оттуда в Гродно и требовало от стран Антанты ввести на территорию уже неподконтрольной ему Белоруссии международные войска. Но вместо войск коалиции Советскую Белоруссию к апрелю 1919 года заняла армия Польши.
Белорусская Народная Республика существовала уже только на бумагах, находящихся за рубежом, фактически в изгнании, ее госструктур, которые осторожно примеривались к новым реалиям и подыскивали возможных могущественных союзников. А после того как Красная армия победоносно дошла до Варшавы и Белоруссия вернулась под алые знамена, история «свободного и независимого государства», рожденного при пособничестве кайзеровской повитухи и заведомо нежизнеспособного, фактически закончилась.
И вот сейчас неожиданный интерес к проблемам «национального самоопределения» белорусов проявил мэр Нью-Йорка, мультимиллиардер Майкл Блумберг. В своем вчерашнем обращении, направленном белорусской диаспоре в США, он поздравил ее с 90-летием т. н. Белорусской Народной Республики. И объявил 25 марта 2008 года в Нью-Йорке «Днем белорусской независимости»...
«Белорусско-американское объединение празднует 90-ю годовщину белорусской независимости от Российской империи. Свобода была трагически короткой, но сильное желание этой организации на свободное волеизъявление до сих пор движет ее общим духом; все жители Нью-Йорка горячо ждут дня, когда белорусы будут жить демократически, в мире и благополучии», — провозглашается в обращении Майкла Блумберга, присланном Белорусско-американскому объединению — организации, представляющей интересы национальной диаспоры. Обращение мэра Нью-Йорка заканчивается словами: «Я, Майкл Блумберг, мэр Нью-Йорка, в признание этой важной годовщины БНР объявляю вторник, 25 марта 2008 года в городе Нью-Йорк Днем белорусской независимости».
Сразу же напомним, что, говоря о том, что «свобода была трагически короткой», Майкл Блумберг бессовестно врет. «Свободы», о которой говорит Блумберг, не было вообще! Считать 25 марта 1918 года днем «независимости» Белоруссии может только бесконечно наивный или предвзятый человек, страшно далекий от истории. Да и в то, что жители Нью-Йорка «горячо ждут» дня, когда белорусы будут жить демократически, тоже, честно говоря, верится с трудом. Как известно, у американцев очень туго с географией — трудно сказать, знают ли они вообще о существовании такой страны, как Белоруссия.
Откуда же тогда такое внимание к дате 25 марта 1918 года? У этого интереса вполне современные политические корни. Дело в том, что националисты из новообразованного после распада СССР Белорусского государства желали придать своим притязаниям хотя бы какую-то историческую легитимность. Отсюда и появилась привязка к событиям почти вековой давности — ведь все равно никто уже не помнит, что там было на самом деле.