Заклятые друзья

Несмотря на устоявшееся мнение о том, что Пакистан на протяжении всей своей истории находится с США в отношениях стратегического партнерства, история пакистано-американских связей знает взлеты и падения. Наиболее тесными и теплыми отношения двух стран были в период президентства генерала Зия уль-Хака в восьмидесятые годы прошлого века, когда американцы и пакистанцы оказывали помощь афганским моджахедам, боровшимся против советских войск. В девяностые годы США потеряли интерес к региону, однако после терактов 11 сентября в Вашингтоне вновь вспомнили о пакистанском союзнике.

Правда, интересы двух стран совпадали уже далеко не во всем. В предшествующее десятилетие пакистанская элита оказывала поддержку движению «Талибан», надеясь привести к власти в Кабуле своих людей, которые смогли бы обеспечить «стратегическую глубину» при возможном столкновении с Индией и помочь в освоении торговых путей из Центральной Азии к Индийскому океану. Однако постепенно талибы стали более могущественной политической силой, чем их кураторы в Исламабаде. Как отмечает Ахмед Рашид, один из ведущих экспертов, изучающих движение «Талибан»: «Прочные связи талибов с пакистанскими государственными учреждениями, политическими партиями, исламскими группами, сетью медресе, наркомафией, бизнесменами и перевозчиками пришлись очень кстати в то время, когда пакистанская государственность была неупорядоченной и фрагментированной. Талибы почувствовали свою силу и стали настоящим чудовищем Франкенштейна. И если в 80-х годах они были связаны только с Межведомственной разведкой и Джамаат-э-Ислами, в нулевые у них появился доступ к большему числу пакистанских групп влияния... С течением времени вопрос о том, кто кем управляет, становился все менее ясным. Вместо того чтобы быть хозяином талибов, Пакистан оказался их жертвой».

События 11 сентября 2001 года вынудили военное руководство Пакистана пересмотреть афганскую политику и включиться в борьбу против своих бывших союзников талибов на стороне США. Конечно, пакистанцы рассчитывали, что в благодарность Америка предоставит им масштабную военную и финансовую помощь и поможет в преодолении экономических трудностей. К тому же они надеялись, что, присоединившись к американской операции «Несокрушимая свобода», они смогут сохранить влияние в Афганистане в качестве младшего партнера США. Однако это решение оказалось роковым. Ведь оно только обострило внутриполитические противоречия в Пакистане и поставило страну на грань гражданской войны.

Произошел раскол в пакистанской армии — единственной силе, которая пользуется авторитетом в нестабильном и фрагментированном государстве (в Исламабаде шутят, что в других странах вооруженные силы подчиняются правительству, а в Пакистане командуют им). Объявив о присоединении к антитеррористической коалиции осенью 2001 года, пакистанский президент Первез Мушарраф провел масштабную чистку армии, избавившись от генералов, наиболее активно задействованных в афганских операциях и испытывавших симпатии к «Талибану». Этот шаг настроил против него часть военной элиты, не помог даже имидж боевого офицера и участника нескольких войн.

Кроме того, партнерство с американцами резко обострило обстановку в Зоне племен и провинции Хайбер-Пахтунхва на северо-западе страны. Дело в том, что граница между Афганистаном и Пакистаном, так называемая линия Дюранда, была проведена англичанами в 1893 году искусственно, по живому разрезав пуштунские племена вазири, момандов, африди и гильзаев. В условиях натовских бомбардировок и зачисток афганские пуштуны стали перетекать к пакистанским родственникам, причем среди них оказались не только беззащитные беженцы, но и вооруженные талибы.

Недовольство союзом с «неверными» привело к активизации радикальных исламистских группировок, которые до этого пакистанским спецслужбам удавалось не только держать в узде, но и использовать в собственных целях. В результате был наложен запрет на деятельность ряда экстремистских организаций, располагающих собственными вооруженными формированиями: «Лашкарэ-Тайба», «Джаиш-э-Мухаммад», «Харкат-уль-Муджахеддин». (Ранее эти организации активно помогали Исламабаду в необъявленной войне, идущей в индийском штате Кашмир.)

Вооруженная борьба пакистанских исламистов стала тем роковым фактором, который привел к падению Мушаррафа. После того как летом 2007 года войска взяли штурмом исламабадскую «Красную мечеть» (Лалэ-Масджид), где засели фундаменталисты, дни правящего режима были сочтены. Помимо исламистов, демократов и нацменьшинств к его краху приложили руку и американские союзники, надеявшиеся сменить строптивого генерала на «ручного» гражданского политика-либерала. Не малую роль в поведении американцев сыграли данные о непрекращающемся сотрудничестве пакистанских военных с талибами.

Скандальные сведения WikiLeaks о сотрудничестве пакистанского руководства с талибами вызвали бурю возмущения в американском общественном мнении и конгрессе, но не были откровением для ЦРУ. Исламабад действительно одной рукой помогал Вашингтону бороться с международным терроризмом, а другой — оказывал помощь «Талибану». Этот парадокс объясняется очень просто. Усиление в Кабуле представителей бывшего Северного альянса и заигрывания афганского правительства с Индией в Исламабаде были восприняты в штыки. По мнению пакистанских военных, открытие индийских консульств в Герате, Мазари-Шарифе, Кандагаре и Джелалабаде означало только одно: вблизи пакистанских границ расположились пункты индийской электронной разведки, которые угрожают национальной безопасности страны. Не стоит забывать также, что за годы поддержки Талибана сложились прочные неформальные политические, экономические и коррупционные связи между афганскими повстанцами и элитой Пакистана.

Стратеги из Госдепа и Пентагона думали, что приход к власти в Исламабаде гражданского демократического правительства еще теснее сплотит союзников и поможет им одержать победу над талибами. Однако результат оказался прямо противоположным: хаос и потеря управляемости в Пакистане. В 2008— 2010 годах по инициативе нового пакистанского президента Асифа Али Зардари, вдовца убитой Беназир Бхутто и лидера Пакистанской народной партии, прошли три военные операции в Южном Вазиристане и долине Сват. Это привело к началу вооруженного сопротивления талибов уже в самом Пакистане и появлению в стране 2,5 млн внутренних беженцев. Политические противники нынешнего президента считают его одностороннюю прозападную политику безответственной. В результате Народная партия оказалась изгоем на политической сцене Пакистана, потеряв поддержку Мусульманской лиги Наваза Шарифа, Движения мухаджиров Алтафа Хусейна, не говоря уже о фундаменталистских религиозных группировках.

Уровень насилия в стране достиг рекордной отметки, резко увеличилось число человеческих жертв. По данным британской газеты Independent за 2010 год, в стране погибли 12632 человека. Из них 6329 были убиты в ходе военных операций, 3021 человек погиб от рук повстанцев, 1163 человека полегли в боях, 700 человек — в стычках на пакистано-афганской границе и 1419 — во время налетов американской беспилотной авиации (причем большинство из них — гражданские лица). С тех пор количество жертв американских бомбардировок как минимум удвоилось. Налеты американских беспилотников вызывают негодование в Пакистане: большинство населения считает, что американцы «осуществляют геноцид мусульманского народа».

Чтобы как-то погасить волну недовольства, в конце 2009 года конгресс США принял пакет экономической помощи Пакистану, известный как закон Керри-Лугара. Тогда же Барак Обама озвучил программу, предусматривавшую резкое увеличение политической, экономической и военно-технической поддержки гражданскому правительству Пакистана в борьбе с экстремизмом. В течение ближайших пяти лет США пообещали выделять Исламабаду 1,5 млрд долларов в год на «строительство школ, дорог и госпиталей и на укрепление демократии в стране». С начала операции «Несокрушимая свобода» военная помощь Пакистану, по оценкам американского конгресса, составила 10 млрд долларов. Впрочем, по мнению большинства пакистанцев, эти деньги не могут воскресить убитых в ходе «антитеррористической кампании» и не покроют даже половины убытков, которые терпит их страна на северо-западном фронте.

Падение авторитета гражданского правительства вновь вызвало рост влияния военных. На роль «сильной руки» претендует командующий сухопутными войсками генерал Ашфак Первез Кияни. Однако теперь армия не спешит возглавить государство, действуя из-за ширмы демократического правительства. Причина проста: перед Пакистаном стоит столько трудноразрешимых проблем, что ни один лидер с ними в ближайшие годы не справится. Военные это прекрасно знают и потому не торопятся брать бразды правления в свои руки.

Однако именно руководители вооруженных сил выразили протест в связи с действиями американской авиации и пригрозили разорвать отношения с США. Заявление военных поддержал премьер-министр Пакистана Юсуф Раза Гилани, провозгласивший, что правительство планирует пересмотреть все программы военного сотрудничества с США, НАТО и ISAF (Международными силами по поддержанию безопасности в Афганистане). Власти потребовали, чтобы американцы в течение 15 дней освободили авиабазу Шамси в провинции Белуджистан (на этой авиабазе базируются беспилотники, которые используются США для борьбы с «Талибаном» и «Аль-Каидой»). Кроме того, было объявлено о закрытии для НАТО сухопутной границы с Афганистаном и о приостановлении (с угрозой полного прекращения) транзита американских военных грузов в эту страну. Данная мера особенно чувствительна для оккупационных сил НАТО, поскольку они все получают из-за рубежа: от бензина и запчастей до мороженого, мясных консервов и зубочисток. По независимым оценкам, через пакистанскую территорию проходит 70% продовольствия, вооружений и техники, а также 40% горюче-смазочных материалов, необходимых для войск западной коалиции.

Впрочем, говорить о том, что Исламабад полностью разрывает партнерство с Вашингтоном, пока преждевременно. Слишком много поставлено на карту и для США, и для Пакистана. Американцы понимают, что без помощи своенравного союзника им не добиться успеха в Афганистане. В то же время ISI, имеющая влияние только в пуштунских провинциях, убеждена, что без американского влияния ей никогда не договориться с афганским севером.

Пакистанская элита пока еще не определилась со своим отношением к Америке. Многие представители правящего класса, особенно те, что получили образование на Западе, считают, что Исламабад должен при любых обстоятельствах сохранить свои связи с Вашингтоном. Среди пакистанских военных царит разочарование, однако и они не созрели пока для того, чтобы окончательно разорвать с США. В этой связи индийский аналитик М. Бхадракумар отмечает, что «изрядная доля правительственного гнева предназначена для внутреннего потребления». В то же время нельзя отрицать, что пакистано-американские отношения в настоящее время переживают самый тяжелый кризис за всю историю, и это открывает интересные геополитические перспективы.

Помимо пакистанского пути доставки военных грузов существуют каспийско-средне азиатский и российский. Первый начинается в черноморском порту Поти, проходит по территории Грузии и Азербайджана, затем пересекает Каспийское море, чтобы через Казахстан и Узбекистан достичь северных афганских пределов. Более активное использование этого маршрута приведет к масштабному военному присутствию США в Закавказье. Воинский контингент, который может быть введен туда с целью охраны грузов, в дальнейшем будет использован для того, чтобы взять под контроль маршруты транспортировки углеводородов из Средней Азии в Европу. А это окончательно закрепит американскую гегемонию в Евразии.

Северный маршрут снабжения начинается в латвийской Риге, затем проходит по железным дорогам России, Казахстана и Узбекистана и достигает в итоге территории Афганистана. Расширив его и взяв под контроль пути снабжения НАТО, Россия смогла бы предъявить США ряд встречных требований: сворачивание европейской системы ПРО, прекращение военного присутствия флота НАТО в Черном море, отказ от поддержки антиасадовской оппозиции в Сирии. Можно было бы поставить вопрос и о неприемлемости закрепления постоянных американских военных баз в Афганистане. Хватит ли у Москвы смелости и интеллекта, чтобы поставить эти вопросы, сказать сложно.

Наконец, гипотетическое снижение уровня отношений между США и Пакистаном непременно приведет к укреплению китайских позиций в регионе Южной Азии. Китай уже сейчас опережает Штаты по объемам поставок вооружений для Пакистана. Закрытие авиабазы в Шамси будет способствовать усилению китайской активности в белуджистанском порту Гвадар. Сейчас компании КНР ведут работы по расширению порта, вкладывая туда огромные инвестиции. Мотивируется это строительством терминала для китайских танкеров, везущих ближневосточную нефть. Однако при случае в Гвадаре можно развернуть и военно-морскую базу для китайского флота. И тогда Пекин станет главным стратегическим партнером Исламабада, окончательно заменив в этой роли США.