С какой целью Владимир Путин осуществляет ближневосточное турне?

Продолжается ближневосточное турне российского президента Владимира Путина. В ходе этого турне главой России запланировано посещение трех государств – Израиля, Палестинской автономии и Иордании.

Очевидно, что такая поездка назревала давно, так как обстановка на Ближнем Востоке сейчас накалена до предела. Сирийский вопрос уже более года не только не может быть разрешен, но еще и больше продолжает уходить в сторону военного вмешательства, налицо проблема с иранской ядерной программой. Находится в стадии «медикаментозного сна» палестино-израильский конфликт. В общем, вопросов столько, что могло бы хватить на добрые полдюжины поездок.

Помимо всего прочего, мало впечатляющей остается экономическая ситуация в отношениях между Израилем и Российской Федерацией. Российско-израильский товарооборот не выходит за пределы 2,7 миллиардов долларов в год, израильские инвестиции в российскую экономику составляют менее $97 млн., израильский сектор во внешней торговле Российской Федерации составляет всего лишь 0,3%. При совокупных потенциалах двух стран такие цифры выглядят просто смешными.

В связи с большим количеством проблем, возникших в плане реализации российских интересов на Ближнем Востоке, многие эксперты не склонны полагать, что визит российского президента станет по-настоящему прорывным. Многие ссылаются на предыдущую поездку Путина в 2005 году, после которой, по большому счету, никаких важных документов подписано не было. Вот и в этот раз израильские власти говорят о том, что состоялся целый ряд двусторонних встреч, в ходе которых, в основном, обсуждались политические проблемы вокруг Сирии и Ирана, но документального подтверждения договоренностей оформлено не было. Это натолкнуло политологов на мысль о том, что Путин решил прозондировать почву перед тем, как ввести российские военные корабли в сирийские территориальные воды: мол, не возникнет ли у Израиля негативной реакции по этому поводу. Однако если такой вопрос Путин в адрес Биньямина Нетаньяху и задавал, то, естественно, на публику он его не озвучил, и, честно говоря, было бы слишком наивно такое звучание ожидать. Да и само предположение о заискивании Путина перед Израилем в плане «выпрашиваний» позитивных оценок на ввод российских военных судов в сирийские порты выглядит слишком маловероятным.

Более логично было бы предположить, что России сейчас нужно заручиться поддержкой тех граждан Израиля, которые являются выходцами из СССР, ведь именно эти люди в большей своей массе не всегда готовы поддерживать ту политику, которую Израиль нередко проводит в прямой увязке с Соединенными Штатами Америки. Если в ходе своего визита Владимиру Путину хоть каким-то образом удалось настроить антиамериканский израильский электорат в пользу российского варианта разрешения вопросов, связанных с Сирией и Ираном, то это можно будет считать большим достижением. При всей решительности израильских властей решать проблему с тем же Ираном исключительно с помощью ракетно-бомбовых ударов, эти самые власти не пойдут против воли большого количества своих избирателей.

Естественно, никаких прямых политических обращений к гражданам Израиля Владимир Путин не адресовал, но зато делал особый акцент на том, что у России и Израиля много культурных и исторических общностей, которые должны послужить поводом для всеобъемлющей интеграции. Российский и израильский президенты много говорили о победе советского народа над фашизмом, которая в свое время переломила ход истории, избавив мир от коричневой чумы. Насколько такие слова впечатлили израильтян, еще предстоит узнать, но политических дивидендов Владимиру Путину и, как следствие, общей роли России в урегулировании проблем на Ближнем Востоке такие слова однозначно добавили.

Израильская поездка Путина все же оставила больше вопросов, нежели ответов. До конца осталось неясно, насколько готово израильское руководство прислушиваться к российскому голосу, и в то же время непонятно, насколько российская власть собирается учитывать интересы того же Израиля в регионе. Казалось бы, есть общие проблемы, которые нужно решать.

Одной из главных проблем является ситуация с нарастающим исламистским влиянием на просторах от Северной Африки до Дамаска. Но в то же время нацеленность Израиля исключительно на то, чтобы нанести удар по Ирану, может спровоцировать исламистский бум в этом государстве, который будет много большим, чем исламистский расцвет в Ливии или Египте. Иран после гипотетических ударов Израиля может стать пристанищем для исламистов всех мастей. Эта исламистская волна может достаточно эффективно при поддержке внешних сил перебраться на Южный Кавказ, в прикаспийские регионы. А это уже, как мы понимаем, явно не входит в интересы России. Вот и получается, что российско-израильское партнерство, оно с одной стороны есть, а с другой стороны оно настолько противоречивое, что легко может лопнуть как мыльный пузырь.

Сегодня главный вопрос итогов поездки Путина в Израиль заключается в том, насколько удачно удалось российскому президенту озвучить обеспокоенности России по поводу готовности израильского удара по Ирану и поддержке Тель-Авива военной интервенции в Сирии. Возможно, Путину удалось убедить Нетаньяху, что сегодня военная операция против Ирана и Сирии – это петля на шее не только Ближнего Востока, но и других регионов, потому что в итоге это может привести к колоссальному противостоянию цивилизаций, где победителей, как известно, не бывает.

Примечательно, что после пребывания в Израиле Владимир Путин отправился в гости к Махмуду Аббасу. Лидер Палестинской автономии высказал слова благодарности в адрес России о том, что она продолжает участвовать в процессе мирного урегулирования арабо-израильской проблемы. Аббас заявил о своей поддержке позиции России по поводу того, что сирийский конфликт – это внутреннее дело Сирии, народ которой без иностранного вмешательства способен вывести ситуацию из конфликтной стадии.

Очевидно, что поездки в Израиль и Палестину демонстрируют готовность российского руководства подчеркнуть, что Москва не склонна занимать в конфликте определенную сторону в ущерб стороне другой. Насколько сегодня такая позиция может быть продуктивной, сказать сложно. Ведь попытки «дружить со всеми» часто могут быть восприняты как попытки двойной игры. И здесь возникает очередной вопрос: насколько Путину удалось убедить и Тель-Авив и Рамаллу в том, что позиция России заключается именно в нацеленности на урегулирование ситуации исключительно мирным путем. Ведь, как известно, даже плохой мир лучше, чем хорошая война.

В итоге стоит сказать, что ближневосточная поездка Владимира Путина – это некое послание по поводу обеспокоенности со стороны России ситуацией в регионе, по поводу того, что Россия не собирается отмалчиваться в сторонке, пока судьбу региона будут вершить силы, которые способны принести сюда очередное зло. Остается надеяться, что российские чаяния не останутся обычным сотрясанием воздуха. Остается надеяться…

Алексей ВОЛОДИН

* * *

Впервые отношения России с Израилем стали лучше, чем с арабским миром

Президент России Владимир Путин завершил двухдневный рабочий визит на Ближний Восток. Он посетил Израиль, Палестину и Иорданию. Больше всего это турне запомнится, пожалуй, культурной программой: открытием мемориала советским солдатам в израильской Нетании, а также Российского центра науки и культуры в Вифлееме, посещением Храма Рождества Христова в Вифлееме, Храма Гроба Господня в Иерусалиме, подъемом на Голгофу и т.д. Это, конечно, полезно, но в чем политическая суть визита российского лидера на кипящий предвоенными страстями Ближний Восток? О чем договаривались у самых границ уже приговоренной, кажется, к разгрому Сирии?

На официальном уровне по этому поводу сплошной дипломатический туман. Заявлено лишь, что встречи с арабскими и израильскими лидерами носили важный и конструктивный характер, во многом были посвящены обсуждению ситуаций вокруг Сирии и Ирана. Словом, ничего конкретного.

Однако были ли при участии Путина приняты какие-либо важные решения, способные повлиять на расклад политических и военных сил в неспокойном регионе? С этим вопросом «СП» обратилась к главному редактору издания «Россия в глобальной политике» Федору Лукьянову:

– Я думаю, что содержательная часть поездки Путина в значительной степени осталась за кулисами. Прежде всего, это касается переговоров с премьер-министром Израиля Беньямином Нетаньяху. Потому что для России крайне важно получить представление о том, при каких условиях Израиль готов в одностороннем порядке применить силу против Ирана. Не думаю, что Нетаньяху Путину это четко обрисовал, но какое-то представление о состоянии умов в Иерусалиме наш президент наверняка составил.

В свою очередь Израилю было крайне важно услышать из первых уст, что в Москве две недели назад члены большой «шестерки» говорили за закрытыми дверями про иранскую ядерную программу. В остальном в этой поездке действительно больше символизма. Но даже этот символизм довольно любопытен. Потому что удивительным образом впервые у России отношения с Израилем лучше, чем практически со всем арабским миром. За исключением иранского вопроса у нас с Тель-Авивом особых расхождений нет. А охлаждение с большинством арабских режимов связано с нашей поддержкой Сирии.

Одновременно Тель-Авив идет навстречу нам потому, что Израиль не может не понимать: в Америке может измениться нынешнее положение вещей, когда интересы еврейского государства на Ближнем Востоке для США первичны. Уже сейчас звучат голоса, что Америка упускает собственную выгоду, ориентируясь исключительно на Израиль.

«СП»: — Визит в Палестину носил больше демонстративный характер, чем преследовал какие-то практические цели?

– Да, палестинская часть визита была сигналом в сторону арабов, что Сирия – Сирией, но Россия не враг арабского мира. И готова содействовать по такому больному вопросу, как палестино-израильский.

«СП»: — Почему после Израиля Путин отправился в Иорданию?

– Иордания сегодня, пожалуй, единственная арабская страна, с которой можно спокойно обсуждать сирийский вопрос. Она занимает критическую, но относительно умеренную позицию в отношении Асада.

«СП»: — Как на события в Сирии смотрят из Тель-Авива?

– Для Израиля Асад – враг. Но враг, с которым можно договариваться. Что и происходило на протяжении многих лет. То есть он выглядит как «приемлемый вариант». При этом любая «демократизация» в любой арабской стране автоматически означает более антиизраильскую государственную позицию, поскольку именно эти настроения доминируют на улицах.

Мнение директора Института проблем глобализации Михаила Делягина:

– Содержательное значение эта поездка, безусловно, имела. Мы имеем стратегическое изменение ситуации на Ближнем и Среднем Востоке, потому что Израиль Америке больше не нужен. Штаты вступили в стратегический союза с «Аль-Каедой». Теперь как свой спецназ они используют именно ее. Так как потребность в Израиле сильно уменьшилась, он чувствует себя покинутым. Теперь там вспоминают, кто вообще-то создавал государство Израиль. В результате у нас расширяется пространство взаимодействия в отношениях и с ним, и с другими государствами Ближнего Востока. По крайней мере, Путин продемонстрировал, что впервые с начала перестройки роль России хоть где-то выросла. С начала 2000-х годов идет заметный процесс возврата бывших наших граждан из Израиля в Россию. Пришло время этим пользоваться.

Своей поездкой Путин также продемонстрировал заинтересованность России в судьбе Сирии. При этом никого особенно не раздражая. Я не удивлюсь, если то, что осталось от Черноморского флота, в скором времени перебазируют к берегам Сирии. Так же, как в 1986 году мы спасли Ливию, продлив ее существование на четверть века.

«СП»: — Это в интересах Израиля?

– Да, потому что каким бы плохим ни был Башар Асад, с ним можно договариваться. Он не религиозный фанатик. Если же его сменят террористы, которые засылаются туда американцами из демократического Ирака, то с ними Израилю нельзя будет вести никакие переговоры. Эта несовместимость принципиальна. Кроме того, Израилю в этой ситуации совершенно не улыбается воевать с Ираном. Думаю, эта тема во время визита Путина затрагивалась очень серьезно и глубоко.

«СП»: — С чем, на ваш взгляд, была связана поездка в Иорданию? Возможно ли, что там обсуждался вариант ухода Асада?

– Иордания исторически является главным посредником между всеми игроками на Ближнем Востоке. И неважно, есть ли договоренность об уходе Асада или ее нет. Большинство ключей от региона лежат в Иордании, и без переговоров с ее руководством не обойтись. Касательно ухода Асада, весь вопрос состоит в том, что взамен. Президент Сирии действительно себя скомпрометировал. Но в этой ситуации речь не об Асаде. Речь идет либо о сохранении межнационального, межконфессионального мира, либо о превращении Сирии в площадку гражданской войны еще более ожесточенной, чем в Ираке и даже в Ливии. Если удалось выработать какой-то сценарий, по которому Асад уходит, но вместо него не приходят исламские фундаменталисты, то это хороший вариант.

Других позиций придерживается президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский:

– Президент Российской Федерации совершил государственный визит в регион, важный для нас с точки зрения стратегического партнерства по целому ряду вопросов: по контртерроризму, по разработке нефтяных месторождений в восточном Средиземноморье, по ситуации в Сирии, Иране и т.д. Состоялся обмен мнениями по важным для обеих стран вопросам в рамках очень теплого и дружественного визита. Чего еще хотеть? Чтобы Израиль вступил в Российскую Федерацию на правах очередного субъекта? Или чтобы Россия разбомбила Иран?

«СП»: — Совпадают ли интересы России, Израиля и Иордании в отношении того, как должна развиваться ситуация в Сирии?

– Они не совпадают. Не могут совпадать и не должны этого делать. Более антиизраильских настроений в этом регионе, чем сейчас, быть уже не может. Вне зависимости от того, где там будет стабильность, а где будет нестабильность. Когда вы уже утонули, какая разница, на какой глубине лежит ваш труп? Ближневосточный мирный процесс и всякие иллюзии по поводу арабо-израильского урегулирования – это покойник. Гражданская война в Сирии не окончится со свержением Асада. Сирия не развалится на составные части. Потоки беженцев на Израиль не двинутся. И «Аль-Каеда» там вряд ли укоренится.

Что касается Иордании, то она входит в суннитский клуб арабских монархий, заправляют которым Саудовская Аравия и Катар, чьи позиции в отношении Сирии давно известны. Они противоположны российской. Поэтому ни о каком единстве интересов здесь говорить не приходится. Хотя именно Иордания будет следующей вслед за Сирией разваливающейся арабской страной. Чего королю Абдалле, конечно, не хочется. И все же его интересы лежат на стороне другой команды, во главе которой стоит саудовский король.

«СП»: — Высказывалось мнение, что уже принято решение об уходе Башара Асада, и Путин ездил в Иорданию, для обсуждения конкретных деталей этого вопроса. Что вы об этом думаете?

– Я не сторонник теории заговоров. С таким же успехом можно говорить, что Путин съездил в Иорданию, чтобы договориться о том, кто должен победить на ноябрьских выборах в Америке – Ромни или Обама. Вопрос прихода или ухода Асада не зависит ни от России, ни от Иордании. Будет или не будет уходить сирийский президент, решается исключительно в ближнем круге его семьи.

Виктор САВЕНКОВ

Похожие новости: