Зачем Крым наш?

Очередной герой, изрекший «украинскую правду», — Ксения Собчак, которая в интервью радио «Свобода» наряду с откровениями, как заразилась чем-то на Болотной, и отчетом о состоянии своего валютного счета сообщила, что Крым — «наш огромный геморрой на сто лет…

Пребывающая последний год в своем воображаемом мире, где по пустующим крымским пляжам бродят призраки перебитых украинскими переможниками 100 млн спецназовцев ГРУ, украинская пресса возвращается к реальности только в одном случае — если кто-нибудь из российских випов или хотя бы дам полусвета заявляет что-нибудь вроде «Крым не наш».

Это заявление, на которое в России обычно не обращают никакого внимания, тиражируется сотнями украинских сайтов как голос «лучших людей российского общества». «Украинская правда» — это уже не только название газеты, но и смешной оксюморон, вроде сухой воды.

Очередной герой, изрекший «украинскую правду», — Ксения Собчак, которая в интервью радио «Свобода» наряду с откровениями, как заразилась чем-то на Болотной, и отчетом о состоянии своего валютного счета сообщила, что Крым — «наш огромный геморрой на сто лет… что с ним делать — непонятно». Слова про «геморрой» разошлись в украинской прессе так широко, что Собчак впору открывать в Киеве практику проктолога.

Сидя на балконе особняка, построенного великим архитектором Красновым, любуясь морем, пиниями и кипарисами, слушая неумолкающий стрекот цикад, восклицаниям Собчак, право же, удивляешься. Ответ на вопрос, зачем Крым и что с ним делать, дан тебе непосредственно в ощущениях. И так же со всеми, кто здесь живет или сюда приехал.

Но печально то, что даже многие гораздо более отвечающие за свои слова люди, в Крыму не бывавшие, полагают, что интеграция Крыма в Россию представляет собой какие-то трудности, является длительным процессом, требующим якобы специальных усилий, уместность или неуместность которых можно обсуждать.

На деле никакой «проблемы интеграции Крыма» не существует. Крым является частью России с 1783 года. И уже 10–15 лет спустя после его присоединения вопрос «Что делать с Крымом?» никому в голову не приходил — он развивался как часть Юга России, усилиями просвещенных губернаторов, таких как Михаил Воронцов, русских аристократов, купцов, предпринимателей и, наконец, царей — благодатный полуостров конструировался как «русский рай», «парадиз», каким его изначально и видели Екатерина II и князь Потемкин Таврический.

Когда Крым был оккупирован коалицией в 1854–1855 годах в ходе Восточной войны (у нас ее не совсем понятно почему зовут Крымской, хотя предметом спора в ней являлся не Крым, а скорее Иерусалим), то не могло идти и речи о том, чтобы попытаться аннексировать у России эту территорию.

К началу Первой мировой войны Крым был одним из самых развитых и культурных регионов России, пространством курортов и виноделия, пристанищем искателей древностей и поэтов. С некоторым запозданием, но план Потемкина по созданию южной альтернативы Санкт-Петербургу удался. На летние месяцы жизнь российского общества перемещалась в Крым, всё более ощутимо тесня Ниццу.

Попытки ослабить значение Крыма как органической части России пришлись лишь на большевистскую эпоху: сначала чудовищный террор Белы Куна против дворянства и офицерства, затем — нелепая «Крымско-татарская автономия», наконец — незаконная передача Крыма в состав Украины, повлекшая за собой в 1991 году аннексию полуострова «незалежной».

Но и здесь, за исключением «незалежной» интерлюдии, понимание роли Крыма для России потеряно не было. Развивались и культурно-археологическая составляющая полуострова, и его курортный потенциал, который попытались с разной степенью успешности перенастроить для нужд широких масс.

С того момента, как русские впервые появились в Крыму, прошло больше тысячи лет. С того момента, как Крым стал Русской Землей, — вот уже 232 года. И всё это время Крым был не «геморроем», а Раем. Тем местом, где утомленный холодом наших ледяных пространств человек может наконец-то пожить по-человечески. Причем эта человеческая жизнь возможна у себя на Родине, без выезда за границу.

Именно здесь кроется причина той досады наших патриотов заграницы, которую волей-неволей транслирует Собчак. Заграница, безусловно, очень хотела бы монополизировать статус единственного места, где русскому человеку тепло, уютно и комфортно. Чтобы климатические преимущества Франции или Италии, на худой конец — Турции и Черногории микшировались в нашем сознании с достоинствами их политического строя и геополитической ориентации на Запад.

Хочешь попивать коктейль со льдом, загорая под 30-градусным ласковым солнышком на берегу тихого моря? Голосуй за Обаму и гей-браки!

Может показаться странным, что люди и впрямь так наивны, что принимают прогретый солнышком воздух за воздух свободы, но это действительно так. Власть климата над человечеством огромна.

Самые развитые человеческие культуры и цивилизации возникли в полосе между 30 и 50 широтами северного полушария. США и Китай — единственные крупные государства, раскинувшиеся цельным территориальным массивом в этой полосе (как ранее — Римская Империя) — и посмотрите, чего они достигли.

Россию же с особенной старательностью пытаются выдавить именно из этого климатического пояса. Именно здесь та странная конфигурация границ, навязанная нам в 1991 году, именно здесь причина того, почему нас старались обкорнать с такой настойчивостью именно с юга. Поэтому любая подвижка в нашу пользу в этой широтной полосе — нна сама по себе.

Многим показалась странной та логика, по которой США и другие западные страны ввели санкции против Крыма, в особенности — персонально против его населения. Казалось бы, если считаете людей оккупированными, то нелепо им за это еще и мстить. Однако санкции, к которым так трусливо присоединились наши банки, сотовые операторы, крупные фирмы ставят не задачу «наказания» России.

Цель санкций состоит в том, чтобы воспрепятствовать развитию Крыма, созданию здесь того качества жизни, которое позволит нам разорвать климатическую зависимость от заграницы. И поэтому следует ожидать, что наши главные недоброжелатели будут стараться продлить действие этих санкций максимально долго, несмотря на усилия смелых французских депутатов, один из которых невольно вскрыл секрет происходящего, сравнив Крым с Лазурным Берегом.

Ни Запад, ни наши прозападные элиты не хотели бы, чтобы у России появился свой Лазурный Берег.

«Не положено».

Независимые от импорта и от выезда возможности высокого качества жизни — это одна из предпосылок (не буду говорить самая важная, но одна из самых важных) формирования национально ориентированной элиты. Человек с уютным домиком в Крыму не будет прогибаться по мелочам из страха, что у него отберут домик в Испании.

Ответ на вопросы: «Зачем нам Крым?» и «Что с ним делать?» совершенно ясен. Крым нам нужен как условие нашей национальной независимости. И делать с ним нужно только одно: несмотря ни на какие санкции, развивать там достойное качество жизни — и для широких масс, и для элит.

Уже за прошедший год заметны большие изменения в плане аккуратности, прибранности, более высокого качества. Зависимость от Украины по продуктам, мобильной связи, энергетике оказалась некритичной и неуклонно снижается. Люди приезжают с детьми и, как правило, умеют себя вести гораздо лучше (хотя и гораздо более требовательны к сервису), чем украинские туристы прошлых лет. В Ливадии проходящие мимо люди говорят почти исключительно о царской семье, спорят о личности последнего императора — то есть историческая память задевает их за живое…

Понятно, что для долларовой миллионерши Собчак с ее трехгрошевыми шоу, корпоративами, кафешками для московской тусовки и скандалами в этом мире особого места нет. Он просто гораздо утонченнее и интеллигентнее, задает другой уровень элитарности, нежели у нее.

Поэтому да, для коллективной Собчак, для безнациональных и антинациональных випов Крым — это геморрой. Надеюсь, не на сто лет, а навсегда.