Хен цо минь. Чем советская дипломатия отличалась от российской

Молодым, глупым и нахальным «патриотам» новой России случай, о котором я расскажу, будет, наверняка, откровением. Как и всё остальное из истории их собственной страны, о чём скромно умалчивают российские учебники истории, составленные духовно-демократическим... жульём.

Люди старшего поколения, наверное, вспомнят что-то похожее.

Я не берусь утверждать что история была на 100% именно такой, какой я её тут перескажу. Но основной момент, стержень этой истории имел место на самом деле.

Об этом мне в самом начале 80-х рассказал в частной беседе человек, имевший самое непосредственное отношение к советской внешней политике 60-70-х годов прошлого века. Он родился в Шанхае, в семье русских эмигрантов, уехавших из России в 1917 году, как поступали тогда многие.

В Китае они осели на несколько лет. Там мой собеседник закончил школу и в совершенстве выучил китайский язык, что весьма пригодилось ему впоследствии, когда после окончания войны семья вернулась в СССР.

Он пошёл на работу в институт стран Дальнего Востока, или что-то наподобие этого, неважно. И стал китаистом. Консультантом МИДа в числе многих других.

Важно здесь то, что в 60-х годах ХХ века отношения СССР и Китая резко испортились, постепенно доходя до точки кипения, которая и случилась на острове Даманском в марте 1969 года.

СССР был в те годы неизмеримо сильнее КНР и в экономическом, и в военном смысле. А Китай был очень похож на нынешнюю Северную Корею, только ещё беднее и ещё фанатичнее. В глобальном военном столкновении у КНР не было ни единого шанса. Китай просто перестал бы существовать.

Но война Союзу была совершенно не нужна. Во-первых, просто потому, что это — война. Во— вторых, потому что это была бы война одной коммунистической страны с другой, такой же коммунистической, на потеху всему миру, Америке прежде всего.

И СССР в то время проявлял просто чудеса дипломатии, балансируя на тонкой проволоке.

Одним из таких чудес и стал наш случай.

Или незадолго до событий на Даманском, или сразу же после этих событий, но Советский Союз обратился к КНР с просьбой расчитаться по долгам за один из многих крупных совместных экономических проектов в рамках Советско-Китайского сотрудничества.

Уже не помню, о чём именно шла тогда речь. Но в ответ на это предложение правительство Китая, либо не имея никаких свободных средств, что вполне могло быть на самом деле, либо не желая идти навстречу просьбам СССР, примерно так же, как нынешняя Украина, отказалось от выплат и вместо денег предложило СССР бартер — несколько десятков вагонов китайского дешёвого ширпотреба, включая термосы, зубные щётки и махровые банные простыни и полотенца. Этих полотенец там были многие сотни тысяч.

Очень высокого качества! Разных расцветок! Но все, как один, имели посередине огромный портрет Мао Цзедуна в овальной рамке и одно из многочисленных выражений из его цитатника.

Вполне вероято, что хитрые китайцы намеренно предложили Союзу такой цугцванг.

Ведь ни брать эти полотенца, ни отказываться от них было невозможно!

Взять — означало тут же утилизировать, т.е. выкинуть деньги на свалку. Не пускать же их в продажу!

Отказаться брать — означало обидеть китайцев, ещё больше обострить сложные отношения и опять остаться без денег.

Решение было найдено. И оказалось гениальным. О нём — в конце этой статьи.

А здесь мы перейдём к российской дипломатии.

И особенно к одному любопытному моменту в американо-российских отниошениях, сегодня — не менее острых, чем советско-китайские 50 лет назад.

Как известно, тот участок Висконсин авеню в Вашингтоне, где расположено Посольство России в США, американцы планируют назвать именем Бориса Немцова.

Понятно, что это очередная политическая провокация, и её цель — ещё раз позлить и унизить Россию.

Реакция российского МИДа пока остаётся такой же беззубой и импотентной, как и его реакция на все передыдущие аналогичные случаи:

— Мы, конечно, не возражаем, мы, конечно, согласимся, мы, конечно, не можем запретить...»

и остальное подростковое обиженное бормотанье, смысл которого прост, как гривенник:

— Мы обижены, нам не нравится, но что сделать, мы не знаем....

А, между тем, одной из совершенно логичных реакций на тему этой американской провокации моглa быть, например, такaя:

— Вы знаете, господа! Мы в России очень чтим память Бориса Ефимовича Немцова, убитого бандитами в самом центре Москвы. Мы глубоко скорбим в связи с этой трагической гибелью. И потому с восторгом и полным одобрением относимся к вашему решению переименовать улицу в Вашингтоне в память Бориса Ефимовича. Это решение — ваше суверенное право, как истинно демократической страны. И полностью отвечает нашим чаяниям.

Уверены, что вы, как страна образцовой демократии, и защитник гласности и прав и свобод личности, оцените наше намерение пойти навстречу многочисленным пожеланиям россиян переименовать Спасопесковский переулок, на котором расположена резиденция посла США, в проезд Эдварда Сноудена, как выдающегося борца за гласность и демократию во всём мире.

А участок Садового кольца, на котором расположено Посольство США — в площадь жертв бесчеловечного геноцида североамериканских индейцев.

Искренне благодарим вас за понимание и сотрудничество.

Какой будет в этом случае реакция американских властей, можно догадаться на примере истории с китайскими полотенцами, к которой сейчас — самое время вернуться.

Ведь, столкнувшись с хитрой китайской многоходовочкой, Союз действительно вышел из неё с честью и славой.

После тщательного «мозгового штурма», предпринятого многомудрыми МИДовскими спецами и консультантами, советские дипломаты ответили своим китайским коллегам следующим образом:

— Дорогие товарищи! Искренне благодарим вас за ваше предложение, которое с благодарностью принимаем. Уверены, что эти высококачественные полотенца будут многие годы служить верой и правдой нашим гражданам.

Хотим проинформировать вас, что по старинной русской традиции, после бани мы пользуемся такими полотенцами главным образом не столько для вытирания головы, сколько других частей тела, что, как мы уверены, не должно вызвать никаких осложнений.

Спустя некоторое время китайская сторона отозвала своё предложение и выплатила стоимость полотенец наличными деньгами.

Позже, уже после разрядки напряжённости в отношениях межу СССР и КНР, мой уважаемый собеседник побывал в КНР в составе группы советских экспертов в порядке программы восстановления отношений между двумя странами.

В неформальной обстановке, за чашкой крепкого китайского чая, некоторые участники делегации осторожно коснулись былых проблем в отношениях двух стран и припомнили, в том числе, и этот давний случай.

И тогда один из китайских экспертов, пожилой, многоопытный китайский дипломат, сощурил и без того узкие глаза, лукаво оглядел присутствующих и, с удовольствием обращаясь к своим российским коллегам, сказал:

— Хен цо минь. (Вы — очень хитрые)

Все рассмеялись и перешли к другим проблемам.

Как говорились в одном старом советском фильме примерно тех же времён:

Учись, студент!