Михаил Хазин: Образ Сталина — это образ защитника народа

— Михаил Леонидович, как вы прокомментируете текущие результаты голосования, посвященного отношению наших читателей к событиям октября 1917-го года?

— Многочисленные опросы, которые я проводил в бытность свою на радиостанции «Говорит Москва», как прямые так и косвенные, показывали, что степень поддержки фигуры Сталина составляет на сегодня около 80% нашего населения.

Разумеется, с формальной точки зрения, эти опросы представляются достаточно спорными, поскольку они не совсем репрезентативны, ибо слушатели «Говорит Москва», это уже некая специфическая выборка и уж тем более, если речь идет о слушателях моей передачи.

Голосование на ТВЦ, проведенное в день столетней годовщины Великой Октябрьской социалистической революции, показало, что 82% опрошенных граждан Революцию одобряют, но при этом 90%, якобы, не хотели бы ее повторения...

— Вторую цифру они там со ссылкой нам ВЦИОМ дали...

— ... да. Нужно понимать, что ВЦИОМ, это организация, которая совершенно регулярно подгоняет свои результаты под заранее оговоренные параметры, плюс к этому, я не знаю, какие там конкретно были вопросы.

Ну, например, если вопрос задавать так: «Вы согласны тем, что сегодня для улучшения ситуации нужна только такая кровавая революция как в октябре 1917 года?», то ответ будет один. А если: «Готовы ли вы участвовать в такой же антиолигархической революции, какая прошла в октябре 1917 года?», ответ будет совсем другой.

Отметим, что тут есть одно очень важное обстоятельство.

И гражданская война, и многие другие последствия революции, совершенно не исключено, что имели бы место не зависимо от того, случилась бы сама революция или нет. Я напомню, что очень похожие негативные явления происходили и в 90-е годы, после разрушения СССР, когда революция была совершенно не коммунистическая.

Кто-то скажет, что нет, гражданской войны-то не было... Ну, во-первых, кое-где и была, а во-вторых, надо учесть, что в отличие от 17-го года, в 90-е годы не было иностранной интервенции.

К слову сказать, мы потеряли еще и довольно значительную часть территории вместе с населением и их экономическим потенциалом. Отметим так же, что Гражданскую войну начали не большевики, Гражданскую войну начали ровно те же самые люди, что и в феврале 17-го года скинули Царя-батюшку.



В любом случае, к цифре ТВЦ в 82% поддерживающих Октябрьскую революцию я отношусь с доверием, потому что она корреспондирует с цифрами в поддержку Сталина.

Обращаю внимание на то, что поддержка Сталина, это не поддержка исторической фигуры с ее реальными деяниями, а это поддержка некоторого уже архетипического образа, такого строгого отца нации. В общем и целом на сегодня образ Сталина в нашей стране у населения является положительным. Причем главный его акцент, то есть с чем он ассоциируется, — это контроль над чиновниками.

Иными словами, народ хочет Сталина, потому считает, что он заставит чиновников и олигархов подчиняться обществу. Отметим, что этот образ один к одному вписывается в Византийскую концепцию Катехона, как защитника народа, в том числе от произвола бояр и олигархов. То есть, в этом смысле, мы на очередном историческом витке воспроизвели старую византийскую концепцию, что как раз говорит нам о том, что Россия страна глубоко православная.

В связи же с тем, что нам было очень интересно, насколько искажает реальную ситуацию ВЦИОМ, и насколько действительно опрос от ТВЦ адекватен ситуации, мы тоже сделали свой опрос. Причем сделали его более детальным, чем те вопросы, которые были представлены на ТВЦ. И обнаружили следующий результат:

Как вы относитесь к Октябрьской революции?

«Положительно, я считаю что ее повторение необходимо» — 40%

«Положительно, я считаю, что ее повторение возможно» — 30%

«Положительно, но ее повторение недопустимо» — 15%.

То есть в сумме мы получаем 85%. Что очень хорошо совпадает с цифрами ТВЦ. Отмечу, что в любых опросах такого типа, плюс минус три процента — это норма.

То есть, иными словами, мы видим, что в целом, положительно к Революции относится 85% населения, но при этом 15% считает, что лучше бы такое не повторялось.

15% — это где-то примерно одна шестая, одна седьмая часть населения. Еще примерно 7% говорит: «Отношусь отрицательно, но объективно понимаю, что все идет к тому, что всё это повторится», тут видимо ничего нельзя сделать. И чуть меньше 6% заявляет «Отношусь отрицательно и верю, что такое не повторится никогда».

Одним словом, людей, которые Революцию отвергают и считают, что она не должна повторится, крайне мало. Очень мало. То есть, с точки зрения общественного влияния, они никакой роли не играют.

Таким образом, мы видим, что наш опрос, респонденты которого, конечно же, по аудитории чем-то коррелируют с той группой, которая слушала меня на «Говорит Москва». Так вот, коррелируют они скорее идеологически. Но мы видим, что результат примерно один и тот же.

Люди, которые с интересом относятся к своему прошлому, к своей истории, которые склонны эту историю изучать, а не смотреть бессмысленные фильмы по главным каналам, где история сегодня перевирается демонстративно цинично, эти люди укладываются в довольно четкую структуру.

Примерно 80% населения понимают, что события, произошедшие 100 лет назад в России, были неизбежны. И скорее всего они будут повторяться. Но при этом примерно пятая часть из них считает, что лучше бы этого не было, при этом отдавая себе отчет в том, что изменить историческое течение практически невозможно.

Оставшиеся же 20% делятся примерно пополам. Это люди, которые эти события не одобряют, хотя при этом половина из них понимает, что скорее всего они повторятся, и люди которые считают, что нужно сделать все, чтобы всего этого категорически не повторилось. Вот, собственно и все.



— Тогда логичный вопрос. Какие опасности для страны несет в себе ситуация, при которой 80% общества готовы поддержать революцию или, по крайней мере, ей не сопротивляться, принимая во внимание, что считается, что общество у нас сейчас весьма аполитичное. Не несет ли всё это в себе риски, связанные с тем, что какой-нибудь условный Навальный подхватит знамя этого настроения?

— Нужно отдавать себе отчет в том, что поддержка революции и активное участие в революции, это две большие разницы. Люди, даже те, кто считает, что она должна быть, пассивны. к примеру, если мы посмотрим на события Гражданской войны, то мы увидим, что непосредственно в войне участвовало не так много людей, хотя пролито было очень много крови. Известны истории, когда Колчак вырезал целые деревни по Сибири просто потому, что ему не нравилось, что какие-то люди ушли из тех деревень к красным.

В такой ситуации люди по большей части понимают, что могут стать жертвами. Поэтому они сами не будут стимулировать активных действий. Но при этом, если они произойдут, то вот это ощущение справедливости «так этим уродам и надо», оно конечно будет очень сильным.

К слову сказать, все попытки защитить, например, церковь, типа, вот ее большевики обижали, — глядя на сегодняшнее поведение иерархов и многих других церковных, мы видим, что отношение к ним, по всей видимости, тогда было еще хуже, чем сейчас. И это не есть следствие антиправославной пропаганды. Антицерковная пропаганда в СССР, к примеру, на мировоззрение людей православных влияла очень слабо. Ровно потому что все понимали ее искусственность.

Так вот если говорить об организации революции сегодня, то люди типа Навального ее организовать не могут. Это люди, которые искренне хотят придать революции 91-го года буржуазную чистоту.

Они говорят, что в 91-м году произошло очень правильное событие — рухнул человеконенавистнический коммунистический режим, и пришли к власти благородные буржуи, но, к сожалению, из-за каких-то там ляпов, в том числе из-за недобитых «коммуняк», этот режим оказался коррупционный, и по этой причине он народу не нравится, а народ считает, что тут проблема не в том, что люди плохие, а просто плохая реализация идей капитализма. Поэтому всего-то надо восстановить девственную чистоту этих капиталистических идей, выгнать всех коррупционеров, и будет всем счастье.

Обращаю внимание, что антикоррупционные идеи были и в феврале 17-го года и потом режим рухнул меньше чем через год. И в 90-е годы было две попытки этот режим ликвидировать. Первая была в 93 году, была и вторая — несостоявшийся путч Рохлина, и выборы 96-го года можно вспомнить. Была еще, возможно, и попытка, после дефолта 98-го года. Но она была более пассивна, и общественной поддержки не получила, ибо Примаков и Масляков уже не пытались бороться с властью, а пытались сменить систему управления и с властью уже не боролись.



Так вот, если мы посмотрим на ситуацию, то мы поймем, что народ уже понял, что ожидать от российского капитализма чего-то доброго разумного и вечного, а главное — некоррупционного, не приходится. По этой причине, если кто-то и будет устраивать революцию, то она будет с сильными социалистическими тенденциями, а не с буржуазными. Поэтому все попытки Навального и еще кого-то нарядить капитализм в белые одежды обществом поддержано не будет.

Эти же 80%, о которых мы говорим в разных вариантах, будут поддерживать исключительно социалистические идеи. И эта линия получает все большую и большую поддержку и на Западе.

По мере падения жизненного уровня населения идея о том, что нужно вспомнить левые консервативные идеи, которые были в СССР, все более и более усиливаются. Именно по этой причине либеральные власти России сделали все для того, чтобы столетия Октябрьской революции не было и оно не праздновалось никоим образом. Что с точки зрения интересов России конечно страшное вредительство, потому что поднять престиж России и уважение к ней за счет правильного празднования этого столетия было бы очень легко.

Михаил Хазин