16 октября будут отмечать 100 - летие нашего знаменитого земляка Петра Григорьевича Григоренко

Генералмайора, кавалера многих орденов, фронтовика еще с времен боев на Халхин ­Голе, самую светлую голову головного вуза Сухопутных войск СССР, члена ЦК комсомола Украины (1929–1931г.г.), члена ВКП (б)КПСС с 1927 года, правозащитника, узника спецпсихбольниц, изгнанника и публициста. Не будут, потому что большинство Верховной Рады еще в прошлом году за это не проголосовало. И будут, потому как якобы во исполнение изданного позже указа Президента вицепремьер Дмитрий Табачник включил в перечень торжественных мероприятий лишь те, которые не требуют бюджетных средств. Стало быть, “отметим”… И правда, что напрягаться – не Щербицкий же какой­нибудь!
Приазовский парнишка
Петр Григоренко родился в селе Борисовка ныне Приморского района в крестьянской семье. В Гражданскую войну его старший брат воевал на стороне красных. Отец был активистом колхозного движения, Петр тоже не отставал – с 15 лет в комсомольской ячейке родного села. Годом спустя в Донецке (Сталино) – он рабочий железнодорожного депо, а затем и помощник машиниста. В 1926 году (19 лет!) очень недолго работает политруком школы для несовершеннолетних правонарушителей, а затем – секретарем сельского Селидовского райкома комсомола.
Пошел учиться в вуз – закончил два курса Харьковского технологического института, после чего переведен (тогда согласия не спрашивали) в Военно­техническую, а затем и в Военно­инженерную академию, которую Петр Григоренко закончил в 1934 году. Таким образом, будущий генерал получил редкое по тем временам ПОЛНОЦЕННОЕ высшее военное ОБРАЗОВАНИЕ.
В период Голодомора­33 успел чудом спасти от смерти своего отца. Тот уже болел пеллагрой (заболевание кожи и пищеварительного тракта, вызванное недоеданием).
После академии – начальник штаба отдельного саперного батальона в Белоруссии. Строил деревянные мосты и разрушил по приказу начальства три православных храма, в чем не раз публично каялся.
Во время большого террора брат, который бывший красноармеец, попал в застенки запорожского НКВД, чудом спасся и рассказал Петру о своих мытарствах. Тот не побоялся пробиться на прием к генеральному прокурору Вышинскому. “Только много лет спустя, – писал в своих воспоминаниях Григоренко, – я понял, что дело кончилось к моему полному удовлетворению только благодаря тому, что мое заявление по времени совпало со сменой верховной власти в НКВД. Это уже действовала бериевская метла. И мела она в первую очередь тех, кто нечисто работал, кто допустил разглашение внутренних тайн НКВД. Я не понимал также того, что сам ходил в это время по острию ножа”.
Товарищ военный
Во время описываемых событий Григоренко – человек с феноменальной памятью, уже стал офицером Генерального штаба. Полковник еще царской армии Борис Шапошников, ставший в 1940 году Маршалом, после назначения начальником Генштаба умело собрал все не репрессированные умы армии к себе. В 1938 году – Григоренко в составе группы генштабистов на Халхин­Голе (некоторые историки именно события там, на Дальнем Востоке, называют началом Второй мировой войны).
Был ранен. После госпиталя и окончания в 1939 году академии Генштаба – в оперативном отделе 1й Отдельной Дальневосточной армии, а затем Дальневосточного фронта. Там его, уже подполковника, судьба свела с выдающимся, но незаслуженно забытым полководцем, генералом армии Иосифом Апанасенко. Тот известен не только тем, что осенью 1941 года публично обматерил Сталина. Апанасенко, считай, дважды спас Советский Союз. Первый раз тем, что в начале 1941 года фактически заново выстроил систему обороны Дальнего Востока, благодаря чему японцы, невзирая на требования Гитлера, так и не посмели открыть второй фронт против СССР. И второй раз – потому что, оценив ситуацию лета 1941 года на фронте, ЗАГОДЯ начал готовить дальневосточные дивизии к отправке. Обученные и ПОЛНОСТЬЮ УКОМПЛЕКТОВАННЫЕ! Именно эти дивизии, более известные как “сибирские”, включая знаменитые – генерала Панфилова и Белобородова, сломили хребет Вермахту под Москвой в декабре 1941го.
С 1942 года подполковник Григоренко – командир стрелковой бригады (комбриг – обязательная ступенька для продвижения по службе). С 1943 года – замначальника штаба 10й гв. армии 2го Прибалтийского фронта. В феврале 1944го тяжело ранен, после госпиталя – начальник штаба 8й дивизии 4го Украинского фронта. В 1945 году получил звание полковника.
Сразу же после войны на преподавательской работе в академии имени Фрунзе – элитном высшем учебном заведении Сухопутных войск. Прошел несколько преподавательских ступеней, а в 1949 году защитил кандидатскую диссертацию. С 1952 года – начальник научноисследовательского отдела академии. В 1958 году назначен руководителем авторского коллектива по созданию основного теоретического труда академии имени Фрунзе – “Общевойсковой бой”. Создал 60 военнонаучных работ. В 1959 году стал начальником вновь созданной по его инициативе кафедры военной кибернетики.
Не забудем, что в то время что генетика, что кибернетика не только Аркадием Райкиным назывались “продажной девкой империализма”. Впрочем, обратимся к воспоминаниям самого Петра Григоренко: “Хотя кибернетика была объявлена буржуазной лженаукой, я направил часть сил научноисследовательского отдела (НИО) на изучение всего, связанного с этой лженаукой. Лично я установил связь с академиками Бергом и Колмогоровым. Помогало нам и ГРУ. В общем, НИО накопил достаточно данных, пока не подвёл дело к созданию в 1959ом году кафедры военной кибернетики”.
Простой советский человек. Только генерал…
В том же 1959 году Петру Григоренко присваивается звание генерал­майора. А спустя два года, 7 сентября 1961 года (это накануне “исторического” XXII съезда партии), выступая на партконференции Ленинского района Москвы, он заявил: “Мы одобряем проект программы КПСС, в котором осужден культ личности, но возникает вопрос: все ли делается, чтобы культ личности не повторился”? Это был намек на все более вживавшегося в роль непогрешимого вождя Никиту Хрущева!
Дальше больше – Григоренко предложил “усилить демократизацию выборов и широкую сменяемость, ответственность перед избирателями. Изжить все условия, порождающие нарушение ленинских принципов и норм, в частности, высокие оклады, несменяемость. Бороться за чистоту рядов партии”.
Ну и как “очистившаяся от сталинщины” партия на эту всю генеральскую “крамолу” отреагировала? Мало того, что выступление Григоренко было признано ошибочным, генерала тут же (ясное дело, единогласно), лишили мандата делегата партконференции. Далее немедленное увольнение из академии и отправка на ставший родным Дальний Восток. С 1962 по 1964 год – он начальник оперативного отдела штаба 5й армии.
Но и тут генерал не успокоился. Уже на Дальнем Востоке организует… “тайное общество”. Не декабристское, понятно. Тут дело вот в чем. Сразу после начала “оттепели” 1956 года в Москве пошла мода на тайные и полутайные кружки интеллигенции. Если там и была идеология – то только “чистый” МАРКСИЗМ. А главный лозунг, который был позже сформулирован известным правозащитником Александром Есениным­Вольпиным, звучал так: “Уважайте ВАШИ законы”. Но вы Александра Мороза знаете? И как вам законы в его исполнении? И в 60е – так же…
Но вернемся к “тайному обществу” генерала Григоренко. “Осенью 1963, – пишет биографический словарь, – создал Союз борьбы за возрождение ленинизма, который выпускал и распространял листовки с критикой советской бюрократии и официальных профсоюзов. В своих листовках выступал за отстранение от власти бюрократов и держиморд, за свободные выборы, за контроль народа над властями и за сменяемость всех должностных лиц, до высших включительно”.
Добавим, что таких листовок было семь, тираж каждой – до 100 экземпляров. Распространялись в Москве и подмосковных городах, в Хабаровске и окрестностях.
Расправа не застала себя долго ждать. 1 февраля 1964 года Григоренко был арестован прямо в аэропорту Хабаровска и доставлен во внутреннюю тюрьму КГБ. Цитата из того же словаря: “1964 он вместе с сыновьями, составлявшими основу Союза (их у него было пять, двое умерли в молодости), был арестован и судим закрытым судом. В результате исключён из партии, разжалован в рядовые, лишён наград и пенсии, помещён в Ленинградскую специальную психиатрическую больницу (СПБ). Освобождён после отставки Н.С.Хрущёва, но не восстановлен в звании. Работал грузчиком в овощном магазине”.
Несколько уточнений по поводу СПБ. После того, как генерал Григоренко отклонил предложение тогдашнего председателя КГБ Семичастного покаяться, его направили на судебно­психиатрическую экспертизу. Ташкентские психиатры ничего не нашли, а московские, из института им. Сербского, “запросто отыскали”.
С приходом к власти Брежнева Петра Григоренко освободили, и вскоре он познакомился с известным диссидентом Владимиром Буковским. “В 1967 г., – сообщает вестник Московской хельсинской группы, – написал памфлет “Сокрытие исторической правды– преступление перед народом” о причинах поражений Советской Армии в начальный период войны. Памфлет принес его автору известность и сделал его одной из центральных фигур формировавшейся в СССР политической оппозиции”.
Далее несколько лет терпения брежневской власти и активной, по мере сил, правозащитной деятельности. Но, когда сразу после начала “пражской весны” 1968 года (помните – “социализм с человеческим лицом”?) Григоренко написал письмо 1му секретарю ЦК КП Чехословакии Дубчеку с соображениями по поводу “отражения” возможной советской агрессии, когда он выехал в узбекский Чирчик (в стране, как вы помните, было тихотихо), чтобы защищать в суде участников массовых волнений крымских татар, терпение уже Андропова лопнуло. Григоренко арестовали и направили на принудительное лечение в город Черняховск (Калининградская область).
К тому времени Петр Григоренко уже стал наиболее последовательным защитником прав сосланных сталинщиной крымских татар. Во время его ареста в Ташкенте именно их представители (заметим, шел 1969 год!) пикетировали республиканский КГБ.
Накануне приезда в СССР американского президента Ричарда Никсона (1974 год) Григоренко освободили. В 1977 году, под предлогом того, что ему нужна операция в США, Петра Григоренко с женой Зинаидой выпустили из страны и очень быстро лишили советского гражданства.
Григоренко оставил нам ряд книг. В частности, книгу воспоминаний “В подполье можно встретить только крыс…”, “Мысли сумасшедшего”, Сборник статей с письмами руководителям коммунистических партий и “О психиатрических больницах (дурдомах) СССР”. Кстати, проведенная в 1978 году по его требованию американская экспертиза признала Григоренко абсолютно психически здоровым. С тех пор репутация советских (и бывших советских) психиатров в мире так и не восстановлена.
В США его воспринимали не очень – слишком уж он был несгибаемым. В частности, на предложение работы в качестве преподавателя в престижной Вест­Пойнтской военной академии ответил отказом: “Я не могу преподавать своему врагу: я советский – бывший советский – генерал”.
К тому же, кроме проблемы татар, он увидел проблему и своего, украинского народа. Части русской эмиграции это очень не понравилось. “Продолжал участвовать в правозащитной деятельности, – пишет по этому поводу биографический словарь, – окончательно отказался от коммунистических воззрений, стал членом украинской общины в США, православным верующим. Умер в 1987 году. Похоронен на украинском кладбище около НьюЙорка”.
В 90е бывшая партноменклатура слегка поиграла в демократию. Ельцин посмертно восстановил Григоренко в звании генерала, а Кучма дал ему посмертно же орден “За заслуги” аж третьей степени. Именем Григоренко в Киеве назван проспект и несколько улиц в Крыму. Да, усилиями крымских татар в Симферополе в 1999 году Петру Григоренко установлен бюст. Над ним уже не раз глумились вандалы. Из числа тех, кто громче всех кричит: “Не троньте памятники, не троньте историю”! Ибо им еще долго будет все можно…
Автор: Романовичев Леонид