Андрей Школьников. Геостратегический взгляд на будущее Закавказья

При обсуждении перспектив и будущего республик бывшего СССР/ближнего круга России, всегда возникает вопрос — будем ли когда-нибудь опять одной страной. Закавказские страны в этом отношении не исключение. Клубок интересов и противоречий в этом регионе крайне запутан, ведь сформировавшиеся в текущем виде, да под властью Москвы, три республики — Грузия, Армения и Азербайджан совершенно по-разному, смотря на мир и при некоторой внешней общности, да схожести судеб, имеют совершенно разное настоящее и будущее

Рассказ о судьбах Закавказья разделен на две части, в первой идет рассмотрение двух стран, проявляющих типовые черты держав суши — Азербайджана и Грузии, только одной повезло с правителями и элитой, а другой нет.

Вторая часть статьи придется на Армению, что пытается построить сетевую державу, в тайном стремлении превзойти евреев...

Ниже приведена сравнительная таблица этнических систем трех бывших постсоветских республик. Излишне говорить, что ни у одной из них нет перспектив на становление геополитическим игроком и субъектом в надвигающимся мире панрегионов. Их предел мечтаний — субъектность на региональном уровне, но и она находится под большим вопросом.



Мир стремительно движется к регионализации, глобальная экономическая система трещит по швам, нет понимания какие из экономик, отраслей, предприятий останутся, а какие будут разрушены до основания. На первое место в получении путевки в будущее выходят вооруженные силы, психоисторические смыслы и готовность оперативно ориентироваться в меняющейся обстановке. Отто фон Бисмарку приписывают слова, что большие государства ведут себя как бандиты, а маленькие как женщины с пониженной социальной ответственностью, с попытками ублажить первых. Не будем столь категоричны, но со времен Симона Аршаковича Тер-Петросяна, более известного как Камо, много воды утекло...

В регионе накопилось гигантское количество противоречий, обид и ненависти, складывается впечатление, что даже на берегу Мертвого моря и в Ферганской долине нет такого. Умение договариваться и находить компромиссы столь же редко в регионе, как рождении там голубоглазых блондинов.

Памяти Георгия Саакадзе

Для многих читателей первое представление о Грузии формировалось на основе «Мцыри» М.Ю. Лермонтова, по книгам отца первого президента — Константина Гамсахурдиа, шеститомнику Анны Антоновской «Великий Моурави» (четвертый том стал для автора непреодолимым препятствием), да фильмам «Грузия-фильм». Дореволюционная и советская Грузия была ярким элементом в панно народов и земель России.

Вот только распад СССР, при том, что население и элиты Сакартвело занимали в этом процессе одну из ведущих ролей, оказалось национальной катастрофой. Население упало в 5,4 млн. до 3,7 млн. человек, экономика разрушена и даже официально сжалась в разы, территории утрачены (смогли удержать только Аджарию, да и то за счет внутриэлитных противоречий в Москве).

В настоящее время Грузия продолжает активно терять очертания и цвета на страницах истории, все больше превращаясь в территорию без каких-либо перспектив. Ключевую роль в этом играет отсутствие национальных элит и последовательный демонтаж элементов проектности руководителями страны.

В последнем Грузии особенно не повезло, три подряд ошибочных выбора первого лица трудно объяснять невезением и случайностью, это система. Лет 30 назад было можно сформировать очень интересную и перспективную конструкцию:

● — национальный проект — возрождение «Великой Грузии», возвращение национального самосознания у крипто-грузин (лазы, аджарцы и другие потуреченные народы);
● — региональный проект — православная горная крепость-монастырь, возврат к правоконсервативным традициям;
● — глобальный проект — сохранение лево-консервативных, социальных элементов Красного проекта.

Стартовые позиции позволяли Сакартвело выбирать из множества вариантов, вплоть до создания аналога Белоруссии, но только не для Красного проекта, а осколка, одного из центров возрождения Российской империи, как Православного проекта.

В отличие от многих народов советской системы разделения труда, грузины имели многовековой опыт собственной государственности и великих правителей, вот только преемственность элит оказалась нарушена. Аристократические роды встроились в элиту Российской империи и погибли вместе в ней, ну а преемников/наследников по духу И.В. Сталина, Л.П. Берии, Г.К. Орджоникидзе и др. не осталось на малой родине. Даже такой специфический элемент, как «воры в законе», оказались не востребованы при формировании национальной элиты.

Ситуацию можно было исправить фигурой сильного правителя с имперским складом ума. Если бы нашелся человек масштаба Н.А. Назарбаева или Г.А. Алиева, то не было бы ни утраты территорий, ни исчезновения экономики, ни падения численности и пассионарности населения. В этом случае Грузия бы строила политику по созданию осколка/архива Империи, тянула бы на себя консервативные православные смыслы, собирала родственные народы.

Но происходит обратное, вспыхивают национальные конфликты и у власти оказывается националист Звиад Гамсахурдиа, который вместо сдерживая, еще больше усиливает проблемы. Агрессия направляется не на формирование связей с соседями и формирование центра интеграции, возврата крипто-грузин, а внутрь подконтрольной территории. О разрушительности данной политики было написано в предыдущей статье. В итоге запущен процесс саморазрушения национального проекта Грузии.

На смену Гамсахурдиа пришел Эдуард Шеварнадзе, один из самых одиозных ренегатов советского Красного проекта, в одном ряду с Горбачевым и Яковлевым. Вместо исправления ситуации и союза с Россией, как потенциального ядра, что Православного, что Красного проектов, «Хитрый лис» всячески рвал все связи, заключая союзы вопреки долгосрочных интересов и ценностей народа. Ну а вишенкой на торте стал «эффективный манагер» и апологет праволиберального глобалистского проекта — Мишико Саакашвили (ака Мишка-Подкидыш). В результате эти два деятеля ломали все оставшиеся элементы Красного проекта и связи с Россией, мечтая встроиться в прекрасный глобальный мир будущего.

Вот только ставка на будущий глобальный мир оказалась проигрышной, а альтернативных стратегий не было.

В результате последовательного правления трех «гигантов политической мысли», Грузия практически утратила все элементы проектности — психоисторических смыслов не осталось, элита местами ненациональная (недоолигархи), местами компрадорская. В плане утрат и отсутствия перспектив, на другом берегу Черного моря есть похожая территория — Болгария, правда там все много мягче и спокойнее, но общее направление движения схоже.

Время и перспективы потеряны, ресурсов нет, пассионарность растрачена в непродуктивном ориентированном внутрь страны национализме, с элитами беда.

Что остается делать Грузии? Прятаться в России, как написано у классика:

«Такой-то царь, в такой-то год,
Вручал России свой народ.
И Божья благодать сошла
На Грузию! Она цвела»

(с) М.Ю. Лермонтов.

Далее формировать/создавать/растить национальную элиту, создавать грузинский властный клан, что в перспективе сможет планировать независимость или хотя бы сохранность. Ну а до тех пор, положение Грузии в составе России мало чем будет отличаться от православной Чувашии.

Вот к чему приводит отсутствие национальной элиты, неправильный геополитический выбор и три правителя с отрицательной пассионарностью.

Бакинский перекрёсток

Расклады в Азербайджане очень интересны и даже уникальны. Несмотря на проигранную в начале 90-х годов войну, которая могла привести к полной потери даже минимальной субъектности, Баку смог переломить тенденции. Теперь результат долгосрочного противостояния с Арменией уже не выглядит предопределенным, и в первую очередь благодаря формированию многосоставной, непротиворечивой и сложной конструкции психоисторических смыслов.

История регулярного изменений границ, языков, культур, народов и смыслов в Кура-Араксинской низменности тема интересная, но более интересен получившийся результат — у азербайджанцев есть элементы всех трех уровней проектности, центры которых находятся в оппозиции, но Азербайджан смог их органично согласовать:

● — национальная идея Пантюркизма, ведь население представляет из себя гунно-кипчако-огузское тюркоязычное население, этнически практически идентичное туркам-османам (в реальности не более 40% населения Турции). В качестве альтернативы еще есть проект «Большого Азербайджана», но он подавлен Шиитским региональным проектом;
● — региональная идея — Шиитский проект (схизматическая часть Исламского проект, все более набирающая вес и в перспективе претендующая на независимость), с центром в Иране;
● — глобальная идея — Красный проект, с центром в России.

Во всех трех системах смыслов азербайджанцы являются примыкающим, союзным элементом. Ни одна из проектностей не является доминирующей, а вместе они образуют устойчивую долговременную конструкцию. Перекос в любую из сторон будет критичен для устойчивости и перспектив. Сошлюсь на мнение исламоведа Романа Силантьева, согласно которому азербайджанцы оказались чуть ли не самыми устойчивыми из постсоветских этнических мусульман к ваххабитско-салафистской пропаганде и другим видам экстремизма.



Система психоисторических смыслов Азербайджана

Вхождение в состав Ирана (наиболее очевидный шаг), превратит Азербайджан в удаленную от центра провинцию, практически без права голоса даже в качестве национального меньшинства — азербайджанцев в Иране в два раза больше, чем в независимом государстве. Даже несмотря на значимые позиции, так Али Хаменеи (Высший духовный лидер-богослов) по происхождению азербайджанец, это будет уже совсем другой Азербайджан.

Для сохранения субъектности на региональном уровне (о большем не может быть и речи), Азербайджану нужно всячески сохранять многовекторную политику, не давая ни одному из направлений достигнуть критически большого или наоборот низкого уровня.

В данной системе сдержек и балансов есть еще один малозаметный на первый взгляд, но возможно самый важный элемент, ведь национальная элита, органично впитавшая в себя три системы смыслов, имеет курдский этнический элемент (тот же клан Алиевых). Вот элита и является самым сильным интересантом в сохранении независимости страны и народа. Надо учитывать, что через курдов, азербайджанские элиты родственны элитам дагестанских народов, формируя еще один контур устойчивости и защиты от поглощения.

Для родоплеменных народов происхождение очень важно и вопрос не в доли крови, а в линии от предков. Наличие основателя (пусть даже легендарного) из хазар, алан или других древних народов, является очень важным показателем статуса для всего рода.

Автор неоднократно указывал, что национальная элита может реализовывать более сильную стратегию, чем позволяют ресурсы и пассионарность, вот в данном случае мы это и наблюдаем. Ведь несмотря на недостаточно высокую пассионарность, Баку удается последние полтора десятка лет реализовывать многовекторную политику, что характерно для более высокого квадрата, причем полюсов, между которыми приходилось лавировать было больше трех, ведь данный регион располагался в зоне интересов Фининтерна и его дочерних структур — ЕС.

С точки зрения политологии и экономики, есть соблазн приписать успехи последних десятилетий запасам нефти и газа, вот только сколько в мире нищих развивающихся стран, природные богатства которых присвоены или, что еще хуже, стали поводом для уничтожения государственности?

Дальнейшая стратегия Азербайджана очевидна:

● — продолжение балансирования между этнически обусловленным союзом с тюрками, религиозным с Персией и идеологическим с Россией;
● — отказ от любой плотной интеграции, как можно дольше;
● — рост и усиление своей национальной элиты, выдворение из нее любых компрадоров;
● — ожидание ослабления государства Армения для реванша;
● — концентрация ресурсов.

Ключевой риск для долгосрочных планов — чрезмерное усиление/исчезновение одной из вершин треугольника основных региональных сил. Худшие перспективы в тройке Россия, Иран, Турция, как раз у последней, вероятность ее гибели в ближайшие 5-7 лет все время растет. Автор ранее писывал сценарий переформатирования/раздела Ближнего Востока за счет Саудовской Аравии и Турции, в результате тайного союза США, Ирана, Израиля и России.

В этом случае, Азербайджан оказывается между резко усиливающейся Россией, собирающей под себя все окрестные и ранее утраченные земли и медленно набирающим силы Ираном. В таком случае выбор будет между встраиванием в северную империю и получением высокой этнической, религиозной и культурной автономии, или встраивание в более архаичный Иран с утратой статуса национальными элитами (у иранских азербайджанцев есть свои элиты, для которых родственники станут дополнительным ресурсом). Выбор очевиден, к тому же появится шанс, находясь внутри собирающей в том числе и тюркские земли России, перехватить лидерство в Пантюркском проекте. Все остальные этнические системы и их элиты будут просто не готовы.

Таким образом, находясь на границе трех сильных этнических систем и проектов, азербайджанцам удалось органично впитать в себя элементы их смыслов, создав свою уникальную и устойчивую конструкцию, сформировав национальную элиту. До тех пор, пока в регионе сохраняется треугольник Россия-Турция-Иран, в Баку будет господствовать стратегия балансирования. В случае исчезновения Турции, национальные элиты втянут Азербайджан в наш панрегион, так как этот вариант в большей степени отвечает национальным перспективам. Сетевые русские принципы интеграции земель дают много больше перспектив и свободы, чем персы.

Нужен ли Азербайджан России? Да, помимо обычных выгод от новых земель, он может стать связывающим звеном/переговорщиком на нижнем уровне с Персией, союз с которой интересен в рамках стратегии «Новый ковчег». Будет ли Россия готова помочь с возвратом Нагорного Карабаха? Нет, ведь Азербайджан всегда будет стремиться к многовекторности, а не долгосрочному союзу. Покупать временный, ситуационный союз ценой конфликта с армянами — геостратегическая ошибка.

Заключение

Последовательное правление трех вурдалаков практически угробило всякие перспективы Грузии на будущее, доведя ее до национальной катастрофы. Единственный шанс сохраниться — вернуться в состав России и заняться выращиванием собственных национальных элит. Все остальные варианты лишь изменят точное время гибели и не более.

Политика Азербайджана, наоборот, должна строиться на максимально долгом сохранении независимости и баланса, лавирования между национальным (Пантюркизм), региональным (Шиитский проект) и глобальным (Красным проектом). Благодаря сформировавшееся национальной элите, имеющей курдские элементы, все шансы на это у них есть.

Политика России в этой ситуации проста — Грузию забирать себе в виде национальной автономии, для сохранения от гибели единоверного народа, ну а с Азербайджаном все не просто — ситуативный союз и четкое понимание, что долгосрочное стратегическое партнерство возможно лишь после исчезновения Турции. В этом раскладе Азербайджан станет переговорщиком по мелким, рабочим вопросам между «Русским миром» и Персией в рамках стратегии «Новый ковчег».

Ну а Армения в следующий раз...

Андрей Школьников

* * *