Мятеж в Пентагоне: военные против передела «Большого Среднего Востока»

Вспомните. В своей знаменитой речи в Совете Безопасности ООН госсекретарь Колин Пауэлл утверждал, что Ирак представляет опасность для мира во всем мире и угрожает Соединенным Штатам. Потрясая флаконом якобы с бациллами сибирской язвы, он призывал к своеобразной форме предваряющего удара, законной самообороны — «превентивному нападению».

Американские военные эксперты уверяли, что Ирак располагает или вот-вот будет иметь доступ к оружию массового уничтожения и межконтинентальным ракетам. Премьер-министр Великобритании Тони Блэр с пафосом утверждал, что Саддам Хусейн может нанести удар по Великобритании за 45 минут.

Потом выяснилось, что все эти свидетельства, все эти сделанные за государственный и частный счет доклады оказались лишь вымыслом, хитроумной инсценировкой англосаксонских пиарщиков. Однако администрация Буша тут же нашла другое оправдание своим действиям: нападение США на Ирак уже не называлось предваряющим ударом с целью самозащиты — его целью являлось освобождение иракского народа от жестокой диктатуры Саддама Хусейна.

Для других государств уже сама теория предваряющего удара выглядела довольно сомнительной, а уж тезис «освобождения» и вовсе не выдерживал критики. Соединенные Штаты захватили суверенное государство и наложили руку на его колоссальные запасы нефти — одни из самых значительных в мире. Таким образом, Вашингтон нарушил не только международное право, но и равновесие наций, а также присвоил энергетические ресурсы, необходимые для развития мировой экономики, вызвав тем самым повышение цен на нефть, что составляет угрозу для выживания самых бедных слоев населения.

Для американского же общественного мнения систематическая ложь руководства страны также не казалась нацеленной на защиту ее национальных интересов (тривиальное наблюдение: цены на бензин растут и в Соединенных Штатах).

Тогда кому же выгодна эта война? Должна ли она вестись за счет американских налогоплательщиков? Должен ли американский народ жертвовать ради нее жизнью своих солдат?

Для общественного мнения, потерявшего ориентиры, подвергающегося интенсивной пропаганде, ответы на эти вопросы неясны. Но в то же время можно констатировать факт, что некоторые частные компании получают в этой ситуации баснословные прибыли и что их руководство имеет личные связи с администрацией Буша. Например, ранее компанию Halliburton, производящую оборудование, возглавлял Дик Чейни, во главе строительной компании Bechtel когда-то находился бывший госсекретарь Джордж Шульц, а руководство компанией по производству оружия Lockheed Martin осуществляет супруга Дика Чейни.

Правящий класс США должен реагировать на сложившуюся ситуацию. Для того чтобы бизнес мог развиваться нормально, надо восстановить доверие к американской Империи, остановить утечку средств, связанную с войной в Ираке, и более оптимальным образом распределить прибыль от этой операции между «своими». И действовать надо быстро, поскольку администрация Буша готовится к новой войне, на сей раз с Ираном, против которого она выдвигает все те же необоснованные обвинения, что и против Ирака: производство оружия массового уничтожения, секретная военная ядерная программа.

Комиссия Бейкера— Гамильтона

Как заставить администрацию Буша сменить политику, когда ее члены в частном порядке получают от этого такие барыши? Надо просто создать в Конгрессе консенсус между двумя большими партиями — республиканцев и демократов, организовать перераспределение бюджетных средств таким образом, чтобы лишить Белый дом возможности проводить ту политику, которая его устраивает.

Влиятельный парламентарий, член палаты представителей Фрэнк Уолф отправляется в Ирак, чтобы собственнолично дать оценку ситуации. По возвращении в Вашингтон он убедительно доказывает необходимость разработки плана завершения американской военной операции в Ираке и возобновления нарушенных из-за нее международных связей.

По его требованию создается двухпартийная комиссия экспертов высокого уровня, которой предоставляются большие финансовые возможности. Эта комиссия известна как «Рабочая группа по Ираку», или «Комиссия Бейкера— Гамильтона» — название, составленное из фамилий двух ее сопредседателей. В течение девяти месяцев перед ней выступают за закрытыми дверями все политические деятели и военные, обладающие маломальским весом в Вашингтоне. Ее члены посещают Ирак. Наконец, в декабре 2006 года комиссия представляет доклад.

Совершенно очевидно, что, даже если основным негативным фактором для США является ситуация вокруг Ирака, неудачи администрации Буша затрагивают более широкий круг вопросов. Передел «Большого Среднего Востока» — несбыточная, губительная для страны мечта. Поставив перед собой невыполнимую задачу — захватить весь этот регион, Вашингтон теряет там свои позиции. И это негативно сказывается на его влиянии во всем мире.

Проблематика Комиссии Бейкера— Гамильтона расширяется: речь идет не просто о том, чтобы выбраться из «иракской трясины», но и о том, чтобы придумать схему, которая позволила бы решить средневосточную проблему во всем ее объеме.

Так о чем этот доклад? Он состоит из двух основных частей: в первой предлагается объективный анализ сложившейся ситуации, во второй сформулированы соответствующие рекомендации. И если в подобных случаях часто предлагаются списки мер, из которых представители соответствующих инстанций потом выбирают те рекомендации, которые кажутся им политически осуществимыми, то в данном докладе все 79 рекомендаций являются результатом политического консенсуса — выбор невозможен. Рекомендации составляют единое неделимое целое, и эта целостность обсуждению не подлежит.

В приложении излагается история создания доклада, дающая гарантию того, что предложенные политические изменения не направлены против Республиканской партии, а основаны на двухпартийном соглашении (читай: чтобы вернуть Буша на правильный путь).

Там сказано также, что член палаты представителей Фрэнк Уолф убедил своих коллег в необходимости создания этой комиссии и что они согласились на то, чтобы ее деятельность финансировалась органом Конгресса — Американским институтом мира. Парламентарии совместно со спонсорами избрали двух сопредседателей комиссии (их работа не оплачивалась), которые на следующем этапе пригласили в комиссию еще десяток членов (они также работали на добровольных началах). Спонсоры подключили к работе 44 постоянных экспертов, эффективный секретариат, а также взяли на себя все командировочные расходы этой элитарной ассамблеи.

Конечно же, рассказывая эту историю, авторы немного покривили душой. Ни в коей мере не ставя под сомнение достоинства члена палаты представителей Фрэнка Уолфа, следует признать, что один он никогда не смог бы запустить в ход такой механизм. Не исключено, что первичная инициатива в этом деле принадлежала именно ему, но возможно также и то, что подлинные инициаторы предпочли оставаться в тени. Но все это не так важно. Главное то, что он одновременно является сторонником президента Буша и пользуется доверием у вооруженных сил, — таким образом удалось избежать политиканских разногласий и критики в адрес вооруженных сил.

В качестве спонсоров выступили три института, три знаменитых «мозговых центра», которые объединяют в себе всю политическую и бизнес-элиту. Эти «вывески» также позволили истинным дарителям оставаться в тени — а деньги большие: миллион долларов.

Первый из них, Центр исследований при президенте США, был создан в 1960-е годы по инициативе президента Эйзенхауэра. Он должен был способствовать формированию нового поколения политических деятелей. Во главе этого института стоит посол Дэвид Эбшайр, видный представитель американского аппарата безопасности и системы пропаганды.

Второй — Центр стратегических и международных исследований — был создан примерно в тот же период группой республиканцев, в их число входил все тот же представитель США в ООН Дэвид Эбшайр. Учреждение в высшей степени идеологизированное, объединяющее нефтяные лобби США и Саудовской Аравии.

Последний — Институт Джеймса Бейкера III — меньше сосредоточен на идеологии и является в большей степени, чем два предыдущих, учреждением университетского толка. Он занимается изучением всех насущных политических проблем, но в большей степени специализируется в области энергетической политики. Им руководит посол Эдвард Джереджиан, специалист в области американской пропаганды в арабском мире.

Сопредседателями комиссии являются Джеймс Бейкер III (возглавляющий одноименный институт) и Ли Гамильтон.

Джеймс Бейкер — матерый бизнес-адвокат, тесно связан с семьей Бушей (теснее с отцом, чем с сыном). Это влиятельнейший человек, который в течение долгих лет определял политику Республиканской партии. Именно он пять раз был ответственным за президентские избирательные кампании своей партии. Кроме того, он был адвокатом Джорджа Буша во время конфликта вокруг фальсификации выборов в 2000 году. В свою бытность государственным секретарем он создал самую большую военную коалицию в истории вокруг операции «Буря в пустыне». Бейкер защищал интересы нефтяного лобби против сионистского движения, сделав неизбежным созыв Мадридской конференции в 1991 году. Он часто повторял, что этот поступок обошелся ему очень дорого. После 11 сентября его адвокатская контора защищала правительство Саудовской Аравии, попавшее под суд после иска семей погибших, возложивших на него ответственность за предполагаемые деяния Усамы бен Ладена и его пособников. Бейкер был также специальным эмиссаром Джорджа Буша-младшего во время обсуждения условий списания иракского долга. Он справился с этой задачей, списав часть долга и обратившись к международному сообществу с призывом уплатить остаток. В результате Ирак в полном объеме выплатил долг Кувейту, бизнес-адвокатом которого по линии своей частной практики был Бейкер.

Ли Гамильтон, со своей стороны, в течение нескольких десятилетий был председателем Комиссии иностранных дел палаты представителей от Демократической партии, точнее — подкомиссии по Среднему Востоку. Помимо этих занятий благодаря своему государственному подходу к решению проблем он два раза «прикрывал» своих политических противников, предотвращая тем самым разрушение институтов. Так, будучи председателем парламентской комиссии по расследованию скандала вокруг продажи оружия Ирану, он сделал все, чтобы избежать обвинений против Рональда Рейгана и Буша-старшего. Аналогичным образом, когда вследствие вызванной моими публикациями полемики, связанной с событиями 11 сентября, Буш-младший попросил его сопредседательствовать в комиссии по расследованию этих событий, он способствовал сокрытию всех фактов и свидетельских показаний, опровергающих версию правительства о наличии исламского заговора. Как и Бейкер, Гамильтон близок к нефтяной промышленности и никак не связан с сионистским лобби. Это он в 1970-е годы выработал доктрину военного вмешательства США в Персидском заливе с целью сохранения нефтяного обеспечения страны. Джимми Картер придал ей официальный характер.

Членом комиссии был также Лоуренс Иглбергер, еще один бывший государственный секретарь при Буше-старшем, член совета директоров компании Halliburton. Для бизнесменов администрации Буша его членство в комиссии является гарантией того, что они ни перед кем не будут нести ответа и что предлагаемая политическая реформа не направлена против них.

Доклад заканчивается списком из 170 человек, которые выступили перед комиссией за девять месяцев ее работы. В этом списке не забыта ни одна из заметных фигур.

Все в Вашингтоне участвовали в создании этих рекомендаций, и никто не может оспаривать их обоснованность.

Рассмотрим 79 рекомендаций, в которых излагается альтернативная политика по отношению к той, что проводится сегодня. Именно эту альтернативу группа Бейкера— Гамильтона хотела навязать тандему Буш— Чейни, именно она является «дорожной картой» для следующего президента Соединенных Штатов, кем бы он ни был.

Комиссия предлагает прибегнуть к дипломатии: соседствующие с Ираком государства должны воспользоваться своим влиянием на различные группировки в Ираке и минимизировать трения, а не подливать масло в огонь. Это означает полный отказ от плана передела «Большого Среднего Востока». Каждое государство региона следует первым делом убедить в том, что ему ничто не угрожает, а затем уже на партнерских началах пытаться добиться его участия в процессе глобального разрешения конфликта. С этой точки зрения мир в Ливане, возвращение Голанских высот Сирии и создание Палестинского государства необходимы для разрешения иракского кризиса. Короче, речь идет о том, чтобы продолжить работу Мадридской конференции, прерванную в свое время Клинтоном.

Если иракские группировки проявят добрую волю, как и соседствующие с Ираком государства и великие державы, то это будет означать отказ от двух основных целей тандема Буш— Чейни. Они должны будут публично заявить о том, что Вашингтон отказывается от размещения постоянных военных баз, с одной стороны, и кабальных контрактов на эксплуатацию нефтяных месторождений — с другой.

Участие всех иракских группировок в процессе стабилизации страны предполагает, со своей стороны, отказ от санкций против Партии арабского социалистического возрождения и отказ от присоединения нефтяного месторождения Киркука к провинции Курдистан.

Не возвращаясь к лживым утверждениям, которые, во-первых, привели к войне, а во-вторых, вызвали кризис в отношениях между министром обороны Дональдом Рамсфелдом и его советниками, с одной стороны, и руководством Пентагона — с другой, комиссия указывает на необходимость реформы функционирования Пентагона.

И наконец, не останавливаясь на разграблении Ирака в период, когда Пол Бремер был главой его гражданской администрации, комиссия дает множество рекомендаций, направленных на оптимизацию процесса восстановления страны.

Политическая альтернатива, предложенная Комиссией Бейкера— Гамильтона, продиктована отнюдь не человеколюбием или стремлением к миру. Просто руководство Соединенных Штатов осознало, что провал в Ираке истощает самую могущественную сегодня державу. Как и в период вьетнамского фиаско, проблема выживания Империи требует смены политического курса.

На примере Ирака можно с особой ясностью проследить характерную для американского капитализма диалектику в ее наиболее негативном аспекте. Главная линия раздела пролегает отнюдь не между республиканцами и демократами, федералистами и централистами, изоляционистами и интервенционистами. Центральный момент — это противостояние, с одной стороны, тех, кто делает деньги на «беспорядках» в мире: это торговля оружием, которое разрушает; строительный бизнес, который «восстанавливает»; и вся нелегальная торговля, которая наживается на несчастьях людей. А с другой — тех, кто эксплуатирует чужие богатства и кому, соответственно, необходима стабильность: обладатели всевозможных патентов, свидетельств и прав, которые получают процентные отчисления от работы других людей; «короткосрочные» инвесторы, приобретающие предприятия не для их развития, а чтобы их обобрать. Для нормальной жизнедеятельности империи-хищника нужно поддерживать равновесие между этими двумя формами капитализма: грабежом с привлечением насилия и грабежом, основанным на злоупотреблении доверием.

Что бы там ни было, рекомендации комиссии будут даны позже. Быть может, даже слишком поздно. А тем временем в течение девяти месяцев, пока Комиссия Бейкера— Гамильтона изучала сложившееся положение и искала выход, жизнь шла своим чередом. Внутренняя разбалансированность американского капитализма опасно возрастала. Когда развязанная вами война выходит из-под контроля — считайте, ее как бы и не было. Теперь уже с погруженного в хаос Ирака мало что возьмешь.

Однако администрация Буша как ни в чем не бывало продолжает проводить в жизнь свой план передела «Большого Среднего Востока». Перед тем как непосредственно перейти к захвату нефтяных месторождений в Иране, она в качестве предварительной меры поручила Израилю «очистить» Ливан и Сирию. Вопреки ожиданиям силы Израиля, вооруженные до зубов Пентагоном, так и не добрались до Сирии. И что еще хуже — вынуждены были отступить под натиском боевиков «Хизбаллы». Они избежали унизительного поражения только благодаря вмешательству международного сообщества, напуганного мыслью, что победа исламского сопротивления положит начало социальной революции в Ливане, которая может распространиться на весь арабский мир.

С точки зрения положения внутри страны парламентские выборы в ноябре 2006 года нанесли ощутимый удар по позициям Буша. За несколько недель до публикации доклада Комиссии Бейкера— Гамильтона демократы получили большинство в палате представителей, и Нэнси Пилози стала ее председателем.

Для тандема Буш— Чейни неудача следует за неудачей, давление на них растет, и они вынуждены идти на уступки. Они готовы кое-чем пожертвовать, но не допускают мысли об уходе из Ирака до тех пор, пока постоянные военные базы не обретут законный статус и пока не истечет срок нефтяных контрактов. А вот реформа Пентагона — это пожалуйста.

В этой ситуации Дональд Рамсфелд становится идеальным козлом отпущения. На министра обороны, карьера которого заканчивается в 74 года, возлагается вся полнота ответственности за военные неудачи армии США. Это несправедливо: даже если он подталкивал к войне в Афганистане и в Ираке, то он был категорически против войны в Ливане. Но, как говорится, «горе поверженным». Он вынужден подать в отставку, а на его место будет назначен один из членов Комиссии Бейкера— Гамильтона, бывший директор ЦРУ Роберт Гейтс. Белый дом рассчитывает таким образом убить двух зайцев сразу. С одной стороны, «наказать виновного» и успокоить тем самым общественное мнение, выказавшее через урны свое недовольство, а с другой — дать подачку уже проявляющей нетерпение Комиссии Бейкера— Гамильтона. Но так легко Белому дому не отделаться.

Мятеж в Пентагоне

Два последних года президентского срока Буша — 2007-й и 2008-й — стали в Вашингтоне периодом жесткого противостояния двух враждующих группировок. Сталкиваются два политических курса: с одной стороны, это предлагаемый Белым домом передел «Большого Среднего Востока», а с другой — курс на реорганизацию вооруженных сил и дипломатии США, но уже под руководством нового министра обороны. И все это происходит в сумеречной обстановке конца империи. Оба лагеря бьются не на жизнь, а на смерть, в то время как судьба их страны и будущее большей части мира зависят от исхода схватки.

Идея Белого дома заключается в следующем. Существует исторически сложившаяся территория так называемого Среднего Востока. Но можно рассматривать географическую зону, простирающуюся от Каспийского моря до «рогообразного» выступа Африки — так называемый «Большой Средний Восток», где сосредоточены невероятные природные богатства, нефтяные и газовые месторождения. Для того чтобы малым контингентом успешно контролировать такую большую территорию, необходимо разрушить большие государства и поделить население на враждующие группировки, которые будут заняты не тем, чтобы выдворить захватчиков, а междоусобными войнами. Создание таких микрогосударств и есть передел «Большого Среднего Востока». После Ирака та же участь должна постигнуть Иран, а затем Саудовскую Аравию и Египет — нынешних союзников и завтрашних жертв.

Бейкер, Гамильтон и Гейтс, со своей стороны, считают, что нехватка нефти не означает, что ее будет не хватать всем, — просто она будет по карману только богатым. Для того чтобы восстановить курс доллара, следует восстановить слепое доверие к Соединенным Штатам. Следовательно, надо «очистить» образ Вашингтона, убрать все «пугающие» моменты — пытки в Гуантанамо, сионистский апартеид. Не следует также нарушать международное право, а надо, наоборот, полностью вписываться в его рамки и использовать его для подчинения других стран. Пришло время отозвать солдат и активизировать дипломатию.

На тот момент движение Бейкера— Гамильтона при всем своем численном преимуществе во властных структурах США не добилось своей цели. Ему было подконтрольно лишь Министерство обороны.

А в Министерстве обороны Роберт Гейтс занят методическим разрушением всего полученного им в наследство от своего предшественника Дональда Рамсфелда. Последний в свое время прославился тем, что, будучи в руководстве большой фармацевтической компании, одновременно уволил треть сотрудников и увеличил прибыли. В конце концов Рамсфелд отказался от попыток реорганизовать управленческий аппарат Пентагона. За неимением лучшего он решил приватизировать целые «срезы» деятельности вооруженных сил. Он раздавал подряды не только на ее материально-техническое обеспечение, но и непосредственно на военные действия. Набирая проходимцев по всему миру, частные армии (охранные фирмы) заменяли собой регулярные вооруженные силы каждый раз, когда это было возможно. Но если платить наемнику надо гораздо больше, чем солдату, то обходится он гораздо дешевле. В случае ранения его работодатель совершенно не обязан платить ему пособие и может уволить наемника, если тот ему больше не нужен. Но, со своей стороны, наемник, человек часто «одноразового использования», совершенно не соблюдает законы военного времени — в той же степени, в какой его работодатель не соблюдает законы социальные. Гейтс организует обвинение против самой крупной частной армии, компании Blackwater, получившей подряд в Ираке и совершившей там множество преступлений. Это вызывает огромный общественный резонанс. Тем самым Гейтс положил конец процессу приватизации и завоевал доверие военных регулярной армии, которые перестали беспокоиться за свой статус.

Старшие офицеры, наблюдающие за тем, как в Ираке без всякой надежды на победу умирают их люди, теряют терпение. Ознакомление с секретным планом Дика Чейни окончательно выводит их из равновесия. Вице-президент задумал инсценировать морской инцидент в Персидском заливе, который приведет к тому, что иранцы затопят авианосец 5-го флота. В ответ на это «оскорбленный» Вашингтон, не вызвав при этом протеста мировой общественности, использует тактические атомные бомбы, которые парализуют Иран. Именно так этот человек — штатский, не военный — с цинизмом намерен пожертвовать большим количеством человеческих жизней, жизнями солдат. И не для того, чтобы победить в войне, а для того, чтобы ее развязать.

Роберт Гейтс вступает в контакт с группой «несогласных» офицеров, организованной бывшим советником по государственной безопасности генералом Брентом Скоукрофтом. С большинством из них Гейтс уже встречался много лет назад в «военном кабинете» Буша-старшего. Среди них — начальник главного штаба сухопутных войск генерал Джордж Кейзи; председатель Объединенного комитета начальников штабов адмирал Майк Муллен; директор ЦРУ генерал Майкл Хайден; директор национальной разведки адмирал Майк МакКоннелл. И человек, который, кажется, держит их всех под гипнозом, — глава Центрального командования вооруженных сил, тот, под чьим командованием находятся солдаты на «Большом Среднем Востоке», адмирал Уильям Фэллон.

Особенностью этой группы является то, что никто из офицеров, за исключением, быть может, Муллена, не является сионистом-христианином. Амбиции Израиля непосредственного отношения к ним не имеют.

Слухи о готовящихся провокациях тандема Буш— Чейни все настойчивее распространяются по Вашингтону. Джо Байден, сенатор-демократ, предлагает сместить президента Буша, если тот даст приказ о нападении на Иран. Люди из руководства ФБР связываются с журналистами, сообщая о возможных разоблачениях, касающихся методов работы администрации Буша, которые могут привести к очередному Уотергейту. Газета Washington Post сообщает о возможности военного переворота. В итоге группа «несогласных» офицеров решает вынести конфликт на гражданский суд, публично дезавуировать Белый дом и добиться проведения в жизнь политики Бейкера— Гамильтона.

3 декабря 2007 года адмирал Майк МакКоннелл публикует краткий сводный доклад по материалам 16 главных разведывательных агентств США: он опровергает тезис тандема Буш— Чейни и утверждает, что у Ирана нет секретной ядерной программы. Весь мир в шоке. Некоторые союзники Соединенных Штатов, такие как Николя Саркози и Ангела Меркель, которые, желая угодить США, сами начали у себя антииранскую кампанию, оказываются в крайне нелепом положении.

И что особенно унизительно, так это то, что во время конференции по Ближнему Востоку в Аннаполисе, на которую получили приглашение около сорока стран, эта группа офицеров предъявила президенту Бушу ультиматум: он должен отказаться от своих планов относительно Израиля. На открытии конференции Буш вынужден зачитать заранее подготовленное итоговое заявление, навязанное офицерами. После этого конференция теряет всякий смысл, поскольку не о чем уже договариваться. В течение целого дня участники выслушивают пустые заявления и наблюдают за шутовскими выходками Джорджа Буша — надо же как-то выходить из положения.

План Феллона

При поддержке министра обороны и председателя палаты представителей мятежные офицеры вырабатывают план мирного урегулирования и обсуждают его как со своими военными противниками, так и с великими державами.

Нэнси Пилози отправляется в поездку по странам Ближнего Востока. Несмотря на предупреждения Белого дома, она едет в Сирию, страну, входящую в «ось зла», где проводит официальную встречу с президентом Баширом Асадом.

Во время конференции в Персидском заливе Роберт Гейтс пользуется случаем и втайне встречается с высшим эшелоном иранского руководства.

Бывший президент США Джимми Картер, нарушая законы своей страны, открыто встречается с руководителями ХАМАС — организации, которая официально считается террористической.

Контакты Ирана с Соединенными Штатами участились, а тем временем обличительные речи тандема Буш— Чейни против Ирана становятся чрезмерными.

Бывшие американские и иранские чиновники высшего эшелона, отошедшие от дел, регулярно встречаются в третьих странах в рамках American-Iranien Council, ассоциации по культурным связям. Организатором этих встреч является Томас Пикеринг, бывший представитель в ООН. Они организуют приезд президента Ахмадинежада в Колумбийский университет в Нью-Йорке. Удивительное по своей сути событие, поскольку Вашингтон обвиняет Махмуда Ахмадинежада в том, что во время Исламской революции он самолично принимал участие в захвате заложников-дипломатов в Тегеране. Он всегда считался врагом номер один. Тем не менее во время его короткой поездки в США его принимают со всеми почестями и его лекция транслируется по телевизионным каналам.

Дипломаты США устанавливают долгосрочные связи с Ираном через министра иностранных дел Швейцарии Мишлин Калми-Рей: с момента захвата заложников в посольстве США в Тегеране их дипломатические интересы в Иране представляет Швейцария.

Будет даже организована встреча между иранским президентом Махмудом Ахмадинежадом и председателем Объединенного комитета начальников штабов Майком Мулленом.

Адмирал Уильям Фэллон предлагает обмен «символическими жестами», которые позволят Соединенным Штатам и Ирану, с одной стороны, не потерять лицо, а с другой — не нанести значимого урона противоположной стороне. Он составляет календарный план постепенного ухода от прежних позиций, который должен привести к спаду международной напряженности.

В соответствии с этим соглашением Соединенные Штаты смогут провести через Совет Безопасности ООН последнюю антииранскую резолюцию, которая на словах узаконит речи Буша об опасности распространения ядерного вооружения, но не будет содержать ни одной новой санкции.

В обмен на это Иран сможет заявить о своих стратегических интересах в Ираке во время широко освещаемого в СМИ визита Махмуда Ахмадинежада в Багдад, но при этом Иран не должен больше оказывать давление на правительство Ирака.

На втором этапе Соединенные Штаты прекратят все операции по дестабилизации Ирана, не будут больше финансировать и вооружать сепаратистские группировки и террористические организации типа «Народные муджахиддины».

В ответ на это Иран прекратит оказывать поддержку вооруженному иракскому сопротивлению, а, напротив, пользуясь своим влиянием, будет способствовать интеграции этих группировок в процесс политического урегулирования внутри страны.

В итоге Соединенные Штаты признают право Ирана на обогащение урана в мирных целях на своей территории, но Иран поручит это обогащение международному консорциуму — таким образом третьи страны могут стать гарантами мирного характера этой программы.

Москва и Пекин в замешательстве: действительно ли власть в Вашингтоне перешла к военным? Чтобы потом не получилось так, что они поддерживали «ползучий переворот». Но поскольку планы мятежников были одобрены министром обороны Робертом Гейтсом и не были дезавуированы Белым домом, Москва и Пекин сочли, что имеют дело с законной властью.