Архивы публикаций
Февраль 2024 (1)
Октябрь 2023 (1)
Сентябрь 2023 (3)
Август 2023 (5)
Июль 2023 (1)
Май 2023 (2)
06 Nov 2011, 14:23Общество

Украинские шовинисты и самосвяты

Еще задолго до октябрьского переворота в 1917 в Киеве образовалась группа националистически-революционно настроенного духовенства и мiрян. На духовенство Высшая церковная власть вынуждена была наложить некоторые ограничения дисциплинарного характера. Эти революционно настроенные круги духовенства выжидали соответствующего момента, когда они смогут повести открыто кампанию против православного церковного управления на Украине. Надо отметить, что в то время православные епископы на Украине по происхождению были, главным образом, украинцы за немногими исключениями, а рядовое духовенство почти все состояло из украинцев. Такое положение было обычным явлением в России.
Ни одна область не пользовалась каким бы то ни было преимуществом в национальном отношении, в особенности в церковном мiре. Многие епископы, по происхождению украинцы, занимали высокие посты в центральной России, и, наоборот, русские епископы — на Украине. Такое положение в Русской Православной Церкви, ее высших, средних и низших учебных заведениях благоприятно отражалось на всем православном Востоке. Оттуда православные Церкви часто присылали своих лучших учеников для получения высшего духовного образования в России. Свидетелями являются многие и ныне здравствующие патриархи, митрополиты, епископы и профессора духовных учебных заведений, сохранившие преданность и любовь к Русской Православной Церкви, их воспитавшей. Так было до октябрьского переворота.
После Октябрьской революции захватившие власть в свои руки большевики, отрицающие всякую религию вообще, главное острие борьбы направили на Православную Церковь как самую могущественную на территории России. В то время Русская Православная Церковь насчитывала в своих рядах около 100 тысяч белого и черного духовенства и монашествующих обоего пола, имела в своем распоряжении несколько тысяч храмов и монастырей, разбросанных по необъятному простору нашей родины, с веками накопленным духовным и материальным богатством. Немало древнейших храмов и монастырей во главе с Киево-Печерской лаврой находилось на территории Украины.
Православную Церковь на Украине возглавлял старейший и достойнейший иерарх митрополит Владимiр, бывший председателем Святейшего Синода. После Всероссийского Церковного собора он сложил с себя председательские полномочия и вернулся в свою митрополию, в Киев, где к тому времени организовался комитет по созыву Всеукраинского собора. Это было сделано по инициативе 3-го всеукраинского военного съезда (вiйсько¬вого). Во главе комитета стал бывший архиепископ Владимiрский Алексей (Дородницын), украинец по происхождению, человек мало принципиальный, живший на покое в Киево-Печерской лавре. Членами были некоторые киевские священники левых убеждений, как увидим из дальнейшего, сыгравшие немалую роль в разрушении Православной Церкви на Украине и ставшие сотрудниками ГПУ добровольно и поневоле. Чтобы выйти из-под власти законного возглавителя Православной Церкви на Украине митрополита Владимiра, этот комитет самочинно объявил себя «временным церковным правительством для всей Украинской Православной Церкви» и от его лица назначил комиссаров в православные духовные консистории во все епархии на Украине. В киевскую консисторию был назначен священник Пащевский.
Узнав о церковной революции на Украине, Святейший Патриарх Тихон взывал к себе для объяснения архиепископа Алексея (Дородницына), но тот отказался ехать в Москву под тем предлогом, что ему не разрешает покидать Украину рада. Святейшему Патриарху Тихону и его Синоду приходилось действовать очень осторожно, чтобы не вызывать в Церкви еще больших потрясений. Поэтому он занял выжидательную позицию.
Вышеупомянутая самочинная группа стала делать резкие выпады по отношению к митрополиту Владимiру, выходя даже из рамок приличия. Это побудило все православное население Киева вместе со своим прекрасным духовенством провести многолюдное открытое собрание приходских советов г. Киева 24 ноября 1917 года. Многие пламенно выступали в защиту митрополита Владимiра как своего законного церковного главы и протестовали против самочинно образовавшейся украинской Рады. Особенно убедительно и веско выступил старый украинец, маститый протоиерей о. Александр Корсаковский, настоятель стариннейшей Георгиевской церкви. Выступили и многие другие.
4 декабря того же года под председательством митрополита Владимiра было снова проведено многолюдное открытое собрание приходских советов. Хотя самочинники пытались его сорвать, но верующие умело их отразили. Через несколько дней после этого митрополиту Владимiру вновь было нанесено грубое оскорбление со стороны подведомственного ему революционного духовенства. По распоряжению митрополита Владимiра этот факт был доведен до сведения верующих: 9 декабря 1917 года к митрополиту Владимiру явилась комиссия от Центральной Рады во главе с председателем священником Маричевым, депутатами священниками Н.Шараевским, П.Тарнавским, С.Филиппенком, диаконами Ботвиненко и лаврским Порфирием (впоследствии он снял сан и отрекся от Церкви. Занимал видный пост у большевиков на Украине. Проживал в моем приходе и скончался от рака в больших мучениях) и каким-то военным. Явившиеся предложили митрополиту Владимiру и его викарию епископу Никодиму выехать из Киева. А священник Липковский явился к другому викарному епископу Василию, ректору Киевской Духовной академии, и предложил ему взять на себя управление Киевской митрополией. Когда епископ Василий отклонил это предложение, Липковский заявил, что рано или поздно, но митрополит Владимiр должен будет покинуть Украину. Таким образом, на Украине в то время параллельно действовали две консистории: одна под управлением митрополита Владимiра, другая самочинная, действовавшая от Центральной Рады.
Члены этой последней в отношении митрополита Владимiра применяли совершенно большевистские методы. Так, в середине декабря 1917 года член самозваной рады Фоменко поздно ночью явился к митрополиту Владимiру в сопровождении одного военного и требовал, чтобы ему выдали 100 тысяч рублей, принадлежавших не митрополиту, а лавре. Не получив просимого, явившиеся подняли шум и удалились только когда пришла монастырская братия. В конце того же месяца к митрополиту опять явилась делегация с требованием покинуть Киев. На это митрополит с волнением ответил: «Я никого и ничего не боюсь. Во всякое время я готов отдать свою жизнь за Церковь Христову и за веру Православную, чтобы не дать врагам ее посмеяться над нею. Я готов страдать до конца, чтобы сохранить Православие в России там, где оно началось...» И затем, подойдя к одному из явившихся и указывая на его сердце, митрополит добавил: «А знаете ли вы, что первый революционер был дьявол, а вы делаете революцию в Церкви Христовой» — и горько заплакал. В такой тяжелой обстановке приходилось митрополиту Владимiру управлять церковным кораблем на Украине в наступившие смутные дни!
Митрополит Владимiр всеми силами отстаивал идею церковного и культурного единства русского народа и считал созыв всеукраинского церковного собора несвоевременным и неполезным вследствие развития революционных событий и захвата власти большевиками. Потерять свою киевскую кафедру он не боялся, но считал себя не вправе покинуть свой пост в такое страшное время. Если бы законное правительство Украины предложило ему удалиться, он покинул бы свой пост, но сделать это по требованию революционно настроенных клириков он не мог. Так говорил митрополит Владимiр своим близким людям. Тем не менее он был вынужден готовиться к открытию законного всеукраинского церковного собора. Открывая всеукраинский церковный собор 7 января 1918 года, на молебне на Софийской площади митрополит Владимiр сказал приветственное слово, призывая всех членов собора к церковной работе в духе мира, любви, единения со всею Восточной Православной Церковью, и особенно с Русской. В качестве почетного председателя собора он принимал участие и в предсоборных совещаниях до самого начала гражданской войны на Украине.
Эта гражданская война между украинскими и большевистскими войсками принесла много бед Украине, Киеву и Киево-Печерской лавре и была причиной мученической кончины митрополита Владимiра. Под сильную большевистскую канонаду митрополит совершил с братией лавры последнюю Божественную литургию 23 января 1918 года, а вечером того же дня большевики овладели Киевом и лаврой и сейчас же стали грабить ее насельников. С шапками на головах и с папиросами в зубах они врывались в храмы во время совершения богослужений, кричали, безобразничали и совершали кощунства над святынями. Этот террор продолжался и 24 января. Несмотря на него, митрополит Владимiр совершил в великой лаврской церкви акафист Успению Божией Матери. Это была вообще последняя его служба на земле — 25-го вечером большевики его расстреляли. Предварительно они учинили грубое издевательство над ним в его доме, а затем вывели за ограду лавры, где расстреляли на полянке около Печерского крепостного вала. Это была та же компания, которая накануне грабила лавру при попустительстве большевистского комиссара Макарова, якобы не знавшего, что творилось. Убийцами были четверо мужчин и одна женщина в форме сестры милосердия. Медицинский осмотр тела митрополита Владимiра установил, что его расстреливали разрывными пулями и кололи острым оружием. Руки его застыли в благословении. Все это мне известно со слов келейника покойного митрополита Владимiра Федора Кекало и лаврских отцов Анфима и Венедикта. В мою бытность послушником Киево-Печерской лавры они поведали мне еще кое-что об этом, страшные подробности, но это будет изложено в дальнейшем.
Я остановился подробно на личности митрополита Владимiра и его борьбе с революционно настроенным духовенством и мiрскими шовинистическими кругами потому, что эти же самые лица возглавили потом т.н. «украинскую автокефальную церковь» и при содействии и пособничестве большевиков повели работу по разрушению Православной Церкви на Украине. Под благовидным предлогом организации своей национальной церкви они выполняли указания большевиков, а когда сыграли свою роль, то почти все украинские вожаки, за немногими исключениями, отказались от Бога и от всего святого на страницах советской прессы.
Так как в первые годы революции Украина несколько раз переходила из рук в руки (белые, красные, немцы, петлюровцы), то тактика советской власти в отношении разрушения Православной Церкви была несколько иной, чем в остальной России.
Весной 1919 года при полном благоволении и содействии советской власти самочинно образовавшаяся в Киеве украинско-шовинистическая группа революционно настроенных упомянутых выше священников (Василия Липковского, Нестора Шараевского и Петра Тарнавского) объявила себя «всеукраинской православной радой». Председателем был поставлен некий Михаил Мороз, впоследствии отрекшийся и от веры, и от Бога. Фактически он присвоил себе права митрополита на Украине. Благодаря его ходатайству советские власти предоставили в распоряжение его группы отнятые насильно от православных киевские храмы: Николаевский собор на Печерске, Андреевскую церковь и вскоре митрополичью кафедру — Софийский собор, со всем их церковным имуществом. Высшие представители церковной православной власти в ответ на эти насилия могли только пытаться увещевать восставших клириков, не применяя острых мер, чтобы не ухудшать еще больше положение Православной Церкви, надеясь на наступление более благоприятных времен. Действительно, когда деникинская армия заняла на короткое время Киев и прибыл избранный епархиальным съездом в 1918 на митрополичью кафедру митрополит Антоний, он принял в отношении бунтарей в рясах соответствующие меры. Прежде всего православным общинам вернули отнятые украинскими шовинистами храмы. Зачинщиков митрополит Антоний запретил в священнослужении. Для тех украинцев, которые желали, чтобы богослужения совершались на украинском языке, он предоставил свою домовую церковь при митрополичьем доме в ограде Софийского собора, назначив для обслуживания религиозных нужд священника-украинца. Но охотников до богослужений на украинском языке в то время было мало, так что небольшая Макарьевская церковь не всегда была наполнена. Ясно было видно, что дело заключается не в том, что богослужение совершается на будто бы непонятном для православного народа славянском языке, а имеет характер политический и вовсе не религиозный. Такое положение продолжалось недолго. В ноябре 1919 года митрополит Антоний вследствие приближения большевиков вынужден был покинуть Киев, так как давно уже большевики искали убить его. Назначенный им церковный суд над мятежниками за краткостью времени не успели провести. В управление митрополией вновь вступил епископ Назарий. Заняв Киев, большевики опять отдали самозваной раде храмы, отнятые ими раньше для бунтарей. Всеукраинская рада снова стала действовать официально с разрешения и явного пособничества советской власти. По ее предложению и для содействия их успеху рада представила на ее усмотрение статут союза украинской церкви, в котором бы намечен план церковной работы на будущее время. Власти одобрили и охотно зарегистрировали этот статут, чем официально признали самочинную раду.
Вот характерный пример, как советская власть способствовала раде в ее борьбе против Православной Церкви. Самочинники долго не могли захватить в свои руки большой Софийский собор и служили в малом, так как православные всеми силами отстаивали свой кафедральный собор. Тогда епископа Назария вызвали в отдел религиозных культов (коммунистическое учреждение, ведавшее церковными делами) и стали ему угрожать, требуя, чтобы он покинул большой Софийский собор. Епископ Назарий доказывал властям, что Софийский собор — это православная кафедра и в данный момент его, как заместителя православного митрополита. Тогда власти просто предписали председателю рады М.Морозу немедленно занять большой Софийский собор, что и было исполнено при помощи милиции.
После этого мятежникам оставалось прибрать к своим рукам при помощи террора законное православное духовенство или так или иначе освободиться от него. Сначала они делали попытки как-нибудь залучить в свои сети кого-нибудь из православных епископов, обещая им все блага земные. Это им не удалось, потому что для всех было ясно, что представляет эта группа и у кого она на поводу. Даже вышеупомянутый архиепископ Алексей (Дородницын), при митрополите Владимiре воодушевлявший самочинников, тоже эмигрировал с Добровольческой армией, видимо поняв, что связался с преступными разрушителями Православной Церкви. Епископ Назарий по-прежнему вел осторожную политику увещаний, а возглавители рады действовали по заранее составленному плану.
В мае 1920 Киев заняли поляки. Епископ Назарий наконец, видя продолжающееся своеволие бунтовщиков в рясах, официальным указом запретил их в священнослужении. Но они не обратили на это внимание, потому что и поляки, как и большевики, покровительствовали им из политических соображений. Украинская рада на заседании 5 мая 1920 в отношении Православной Церкви вынесла следующее постановление:
1) для возрождения украинской церкви не надо считаться с православным епископатом и обращать внимание на запрещения епископа Назария, а продолжать служить и дальше;
2) все находящиеся на Украине православные епископы, враги украинского народа, так как находятся в связи с Московской Патриархией и ее главой святейшим патриархом Тихоном;
3) в связи с этим украинская рада объявляет себя автокефальной, самостоятельной, независимой ни от какой церкви, а особенно московской. Главным принципом управления признается всенародное соборное правление.
Таким образом, в этот день образовалась самочинная украинская автокефальная так называемая церковь. Это первый случай в истории Православной Церкви, чтобы без участия епископов, под возглавлением мiрянина с несколькими запрещенными священниками была провозглашена автокефалия.
Вскоре поляки покинули Украину и вернулись большевики. С их приходом работа автокефалистов еще более оживилась. В июне месяце этого же 1920 года они созвали на Троицу в большом Софийском соборе свою первую конференцию, на которой приветствовали друг друга с освобождением от зависимости от православных епископов. С другой стороны, они были явно озабочены: как быть без епископов, считаясь православными, и стали думать, как им быть. Но ни один из епископов, которых они старались сманить, не желал возглавлять их самочинное сборище. Даже обновленческий епископ Антонин (Грановский), вначале давший как будто свое согласие, в последнюю минуту отказался. Поиски православного епископа продолжались до 30 октября 1921года. За это время большевики прочно обосновались на Украине, что было на руку и автокефалистам в их борьбе с Православной Церковью. Последняя, будучи притесняема советской властью, не была в состоянии парализовать автокефальное движение, которое охватило почти всю Украину. Это было не религиозное движение, которое вело бы за собой верующие массы, а просто новая политическая авантюра, использованная советской властью для уничтожения Православной Церкви.
Автокефалисты, как и обновленцы, отбирали у православных храмы. Обычно это происходило так. Приезжали в город, местечко и даже село, так называемые, благовiсники, то есть агитаторы автокефалистов. Они предъявляли местным советским органам свои документы, а также утвержденный советской властью свой статут, в коем было обозначено, что они имеют право расширяться по всей Украине. При этом, тот или иной район заранее получал от ГПУ секретные директивы всемерно помогать автокефалистам, но делать это так, чтобы население не замечало, что советская власть покровительствует захватчикам. В данном случае советская власть как бы стоит в стороне и не вмешивается в церковные дела, а сам народ изъявляет свою волю и избирает для себя наиболее подходящий церковный строй. Около агитаторов обыкновенно группировалась бесшабашная молодежь, менее всего разбирающаяся в церковных вопросах. Среди них немалый процент принадлежал к комсомолу.
Прежде всего следовала речь о том, что царское правительство и Православная Церковь с епископами во главе всегда угнетали украинскую национальную культуру, не давали возможности молиться на родном языке. Теперь советская власть принесла свободу всем, в том числе и религиозную, дает возможность сбросить старые церковные оковы и ни от кого не зависеть. Что они в данном случае и должны сделать, если желают иметь свободную украинскую церковь. И вот эта гурьба с песнями и криками, под предводительством агитатора валит к сельской или местечковой церкви. Хорошо, если верующее население тороватое, ударит скоро в набат и сбежавшийся люд палками и камнями разгонит налетчиков. Где этого нет, они самочинно отбирают ключи у перепуганного священника или церковного сторожа и объявляют, что отныне храм принадлежит украинской автокефальной церкви, находящейся под главенством церковной рады, что если священник не признает ее церковную власть, то должен немедленно покинуть приход. При полном бесправии, куда может несчастный священник обратиться за помощью и защитой? В лучшем случае районная власть пожимает плечами и говорит: «Мы в религиозные и церковные дела не вмешиваемся. Советская власть отделила Церковь от государства и предоставила в этом отношении народу полную свободу выбора. Народ желает, чтобы была автокефальная церковь, вам надо идти ему навстречу, а если не хотите — покидайте село». А могут и припугнуть, дать понять, что советская власть смотрит на вас как на неблагонадежный элемент.
Часто можно было наблюдать такую печальную сцену. Пришлая дикая гурьба врывается в дом безответного священника, давно и так обворованного всякими реквизициями и налогами, и под руководством агитатора выбрасывает из его дома последний убогий скарб, нередко под плач жены и малолетних детей. Куда ему деваться? Если еще это случится в зимнюю пору, то совсем беда. Местный крестьянин боится принять советского врага, так как сам за это не сегодня завтра пострадает от ГПУ. И плетется несчастный священник, неся на плечах свои скудные пожитки, с детьми, со старыми родителями. Нередко это несчастье случается со старыми священниками, может быть, тридцать-сорок лет прослужившими в данном приходе своему родному украинскому народу.
Это все не фантазия и не преувеличение, а жуткая правда. Пусть какой-нибудь автокефалист, живущий за границей и мечтающий воскресить былое, вспомнит захват Вознесенского храма в г. Переяславе, как его единомышленники ворвались в храм во время совершения литургии, изгнали православных священников и стали служить сами. В дни немецкого засилья на нашей многострадальной родине, когда я был арестован вместе с православным экзархом митрополитом Алексеем (Громадским) не без участия автокефалистов, они вспоминали эти незабвенные для них дни, как они занимали православные храмы, в частности Переяславский собор.
После такой усиленной повсеместной кампании по захвату православных храмов как в городах, так и в селах автокефалисты к октябрю месяцу 1921 года стали съезжаться на свой всеукраинский собор в Киеве. Собралось около 400 делегатов. Среди них около 60 старых священников. Из них во время собора половина покинула автокефалистов, увидев, что затевается. Открытие собора состоялось 1 октября в Софийском соборе. Много было наговорено всякой несуразицы. Особенно выделялись своими зажигательными речами далеко не церковного характера профессора А.Крымский, В.Данилевич, В.Чехивский и запрещенные священники В.Липковский и Н.Шараевский.
Так как запрещенный священник В.Липковский во всей этой авантюре, по существу затеянной советской властью, будет впоследствии играть главную роль необходимо вкратце остановиться на его личности, а также его ближайших сотрудников.
Родился он в 1864 на Киевщине, окончил Киевскую Духовную академию, всегда был левых и вольных убеждений и постоянно находился в контакте с галицийскими украинцами. Сотрудничал в левых газетах, способствовал организации всеукраинской церковной рады, в которую вошли украинцы-униаты (сечевые стрелки), ранее в качестве военнопленных находившиеся в Киеве и Харькове и освобожденные из лагерей революцией. Как мы увидим впоследствии, это последнее обстоятельство особенно напомнили ему и его близким большевики. Есть основания полагать, что когда он занял пост самочинного митрополита в автокефальной церкви, он возненавидел советскую власть из-за постоянного надзора ГПУ за его действиями и сохранил эту ненависть до самой смерти. Его помощник, священник Н.Шараевский, впоследствии самозваный «архиепископ», человек с богословским образованием, но, по отзыву самого Липковского, весьма ограниченный и безличный, в душе, вероятно, так же относился к советской власти, как и Липковский. Еще не лишне упомянуть из мiрян Владимiра Чехивского, человека безусловно умного, образованного, но помраченного умом на почве больного украинского шовинизма. Имел он высшее богословское образование, но свои силы направил по кривому пути. На «всеукраинском соборе» он был и канонистом, и протоколистом. Хотя он не был предан советской власти, но являлся немалым слепым его орудием.
Об остальных лидерах и деятелях говорить не приходится. Это были главным образом ловкие авантюристы, «пройдосвиты», как говорят о них сами украинцы, провокаторы, заведомые большевистские агенты, вкрапленные в эту организацию для соглядательства и для ее же разорения, как мы это увидим ниже. В моральном отношении, по отзыву их вождя В.Липковского, они не выдерживали никакой критики. Среди них очень мало было людей идейных, типа их последнего так называемого «митрополита» Миколы Борецкого. Характеризуя автокефалистов, я в данном случае имею в виду лиц, игравших в этом движении главную роль. Что же касается автокефалистов, рядовых членов этой организации, среди них было немало хороших людей, по неразумию туда попавших, благодаря советской провокации. Таковы были, например, многие студенты, с которыми мне пришлось встретиться и сидеть в тюрьме.
Председателем «всеукраинской церковной рады» на соборе вновь был избран безбожник М.Мороз, а членами президиума — духовенство с епископскими титулами.
Главным вопросом, поставленным на соборе, был вопрос о епископате и невозможности его добыть обычным путем. В.Липковский прочел собору свой первый доклад — о правомочности с канонической точки зрения созванного ныне им т.н. «всеукраинского собора» и о том, что перед Христом Спасителем — все равны. Раз православные епископы не прибыли к ним на собор, этим они сами отлучили себя от Украинской Церкви. Вообще присутствие их на соборе было бы вредным для церковного дела.
После доклада собор признал себя каноничным и правомочным голосом всей Украинской Церкви и что в нем действует благодать Святого Духа. Один из членов собора, священник Ксенофонт Соколовский задал вопрос: не думает ли собор сам создать епископат? На это В.Чехивский ответил: раз собор признается всеми как правомочный и каноничный, эта возможность не исключена. Это замечание смутило многих, и было внесено предложение еще раз обратиться к православному Экзарху всея Украины митрополиту Михаилу (Ермакову) с просьбой самому и всем епископам посетить собор. Экзарх митрополит Михаил прибыл с несколькими священниками, но без епископов, благословения своего собравшимся не дал и предложил всем разъехаться по домам, так как этот съезд за собор признать не может. Пригласил всех пожаловать на его собрание. На вопрос, может ли митрополит Михаил посвятить для украинцев епископа, экзарх ответил, что, по его мнению, на Украине епископов вполне достаточно, а если будет ощущаться нужда в них, он посвятит кого следует. Вот и на ближайшей неделе, заметил он, будет хиротония епископа для одной из украинских епархий. На это самочинники ответили: мы хотим, чтобы вы нам посвятили кого мы сами вам представим. Экзарх ответил, что их кандидатуры для Православной Церкви неприемлемы по многим причинам. Видя, что страсти разгораются, экзарх подошел к древнему, XII столетия изображению Божией Матери «Нерушимая Стена» и начал громко молиться, прося Царицу Небесную, чтобы Она не допустила совершиться здесь наитягчайшему церковному преступлению, то есть посвящению епископа пресвитерами и мiрянами. С этим митрополит Михаил покинул собрание. Однако участники его не угомонились и не вняли увещаниям экзарха.
На следующий после этого день В.Чехивский на основании каких-то искаженных церковно-исторических данных стал доказывать, что верующие могут сами, без епископов, рукоположить себе епископов, а поэтому «всеукраинский собор» имеет полное каноническое и догматическое право, оставаясь непоколебимо на канонической почве, посвятить выбранного им епископа. Далее он сказал, что в апостольские времена не было рукоположений епископов, что св. апостола Павла рукоположили во апостола пророки, которые сами не были епископами (Деян. 13, 1), что апостол Тимофей рукоположен был руками пресвитерскими (1 Тим. 4, 14); далее, что в Александрийской и Римской церквах долгое время посвящали пресвитеры, а когда епископы отняли от пресвитеров это право, то, дескать, это было уже нарушением апостольской практики. Благодать Святого Духа вообще не в епископах, а в церкви, то есть в обществе верующих. После такой новой теории, высказанной В.Чехивским, группа более здравомыслящих священников покинула собрание. А большинство признало ту теорию приемлемой. Поставили вопрос на голосование. Большинство высказалось за самосвятство. Затем закрытым голосованием выбрали В.Липковского «митрополитом» Украины!
9/22 октября, в субботу, совершили положенное по форме епископское наречение. А на следующий день, в воскресенье, при участии тридцати священников и двенадцати диаконов посвятили его во епископы и нарекли «митрополитом» всея Украины. Когда наступил момент рукоположения, мiряне стали класть руки на плечи один другого и так дошли до диаконов, диаконы — на плечи священников, а священники положили руки на голову Василия Липковского. Видимо, чувствуя, что не все в порядке, они подвели В.Липковского к гробнице священномученика Макария, митрополита Киевского, пострадавшего от татар в 1490 году, святые останки которого сохранились нетленными, и положили руку священномученика Макария на голову Липковского, считая, что этим выполнены уже все канонические формальности.
В последующие дни сам Липковский по старой православной практике посвятил Н.Шараевского, а также Ивана Теодоровича, который вскоре прибыл в Северную Америку, чтобы обслуживать украинское население. После 30-летнего пребывания на положении самосвятского митрополита, по-видимому, все же чувствуя угрызения совести, он принял вторичное посвящение во епископа от правильно рукоположенных восточных епископов. За это от него отошла чуть ли не вся его самосвятская паства с т.н. «духовенством». А некоторые из его священников вновь пересвятились, как в Канаде, так и в Северной Америке.
После избрания и «посвящения» стали ставить своих епископов без богословского образования. Так поставили епископом бывшего начальника Полтавской железной дороги Юрия Михновского, Степана Орлика и других. Невольно напрашивается мысль: если при рукоположении В.Липковского нужны были мiряне, то почему дальнейшие рукоположения совершались, подражая чину Православной Церкви, и мiряне не были больше нужны? Так родилась небывалая и истории Православной Церкви самосвятчина, грубое протестантство с сохранением в богослужениях православных внешних форм.
Мы будем в дальнейшем именовать этих людей «самосвятами» — с этим наименованием они вошли в историю православного народа, который с первых дней образования их лжеиерархии дал им эту кличку. На соборе они вынесли также постановление о том, что их епископы и священники могут жениться сколько раз хотят, так как к ним применяется та же мерка, что и к мiрянам. Неудивительно, что после такого постановления в их ряды вошло очень много сомнительного и аморального элемента. Все постановления собора предварительно были представлены председателю церковной рады М.Морозу для апробации. После этого и соответствующего контроля советской власти собор утвердил их. На всех заседаниях «собора» непременно присутствовали агенты ГПУ (Серафимович и компания). Окрыленные покровительством большевиков самосвяты предполагали созвать представителей автокефальных православных церквей на совещание в Киев 9 мая 1922 года. Они разослали всем восточным Церквам извещение о том, как они сами себя поставили и на каком основании. Конечно, ни от одной Православной Церкви они ответа не получили. Несмотря на покровительство советского правительства, многие священники старого рукоположения старались вылезти из самосвятского болота и всенародно приносили перед православными епископами покаяние. Были случаи, правда немного, что некоторые православные духовные лица присоединялись к ним. Проку от этого было мало, а скандал получался большой. Так, к ним пристал обновленческий епископ Георгий Прокопович, но пробыл с ними всего несколько месяцев, а потом в печати отрекся от автокефальной церкви и от веры вообще. Присоединился к ним также обновленческий епископ Феодосиф Сергиев. Будучи уже старым человеком, он женился на молодой девушке, а потом вскоре повесился. Присоединились к самосвятам такие священники, как К.М. Люшкевич, тоже впоследствии отрекшийся от веры, священник Л.Юнаков, состоявший на службе в ГПУ, и еще несколько им подобных.


Как только была устроена западня в
виде автокефальной церкви, многие легковерные украинцы доверчиво вошли в нее с намерением
получить украинское посвящение. Кто только не оказался в их клире! Туда шли учителя,
адвокаты, кооператоры, а особенно почему-то железнодорожники. В первые месяцы своего
существования они начали целыми пачками выпускать самосвятских священников. В.Липковский
и его епископы объезжали приходы и усердно отнимали храмы у православных, сгоняя
последних с насиженных мест. Но невзирая на то, что их явно поддерживала советская
власть, все же по сравнению с православными они были в меньшинстве, и украинский
народ в своей массе за ними не шел. В их лице он видел еретиков, отс