Национальная киберстратегия США — преамбула агрессии

Дональд Трамп подписал Национальную киберстратегию США (далее — Стратегия). Сторонники жёсткой линии в Америке довольны тем, что в новом документе нашёл отражение дух экспансионизма. А приверженцы «мягкой» линии удовлетворены возрождением интереса к теме киберпространства, учитывая, что ранее Трамп упразднил пост координатора по кибервопросам в Белом доме и сократил расходы на эту область. Новый 40-страничный документ во многом повторяет разработки времён Барака Обамы.

В пресс-релизе Министерства внутренней безопасности США указывается, в частности, что министерство «использовало свои полномочия для того, чтобы государственные учреждения... удалили антивирусные продукты лаборатории Касперского из своих систем». Упоминание российской компании не случайно: Россия определена в Стратегии как активный противник США.

Выходу нового документа предшествовало появление обновлённой версии киберстратегии Министерства обороны США. Два документа схожи. Так, в киберстратегии Пентагона говорится: «Мы участвуем в долгосрочном стратегическом соперничестве с Китаем и Россией. Расширяя соперничество, эти государства включили в него постоянные кампании в киберпространстве, которые создают долгосрочный стратегический риск для нации, а также для наших союзников и партнёров. Китай разрушает военное преимущество США и экономическую жизнеспособность нации, настойчиво распространяя конфиденциальную информацию из учреждений государственного и частного секторов США. Россия использовала киберинформационные операции для влияния на наше население и бросает вызов нашим демократическим процессам... Северная Корея и Иран также использовали злостную кибердеятельность, чтобы нанести ущерб гражданам США и поставить под угрозу интересы Соединённых Штатов... Растущая зависимость США от киберпространства... становится неприемлемым риском для нации».

Примерно то же читаем в Национальной киберстратегии США: «Россия, Иран и Северная Корея провели безрассудные кибератаки, которые нанесли ущерб американскому и международному бизнесу, а также нашим союзникам и партнёрам... Китай занимается киберэкономическим шпионажем и кражей триллионов долларов интеллектуальной собственности... Россия, Китай, Иран и Северная Корея используют киберпространство, чтобы бросить вызов Соединённым Штатам, их союзникам и партнёрам... Эти противники используют кибертехнологии для подрыва нашей экономики и демократии, воруют нашу интеллектуальную собственность и вносят разлад в нашу демократию...»

Заметим: Вашингтон настойчиво, уже не в первый раз официально называет Россию противником Соединённых Штатов!

В Стратегии есть два подраздела, где говорится о глобальной кибербезопасности на морских коммуникациях и в космическом пространстве. Контроль над Мировым океаном и космосом с использованием новейших технических средств рассматривается как один из приоритетов.

Среди поставленных Стратегией задач значатся модернизация электронного наблюдения, дающая возможность спецслужбам контролировать потоки данных; передача новых полномочий силовым органам; разработка новых механизмов для преследования лиц, находящихся за пределами США (читай: граждан других государств); активные действия. «Для предотвращения и сдерживания злонамеренной киберактивности против Соединённых Штатов могут быть использованы все инструменты государственной власти. Сюда относятся дипломатические, информационные, военные, финансовые, интеллектуальные, общественные и правоохранительные возможности», — говорится в Стратегии.

«Все инструменты» — это и санкции, и пропагандистская кампания и ракетный удар.

Советник президента США по национальной безопасности Джон Болтон, выступая на пресс-конференции в Вашингтоне по случаю обнародования новой киберстратегии, сказал, что Белый дом «разрешил наступательные кибероперации... для создания структур сдерживания, которые продемонстрируют противникам, что стоимость их участия в операциях против нас выше, чем они рассчитывают». При этом весь опыт американской политики «сдерживания» говорит, что данным понятием охватывается и организация государственных переворотов, и открытая интервенция вроде той, что была осуществлена в Гаити в 1993 г. В киберпространстве это может означать осуществление DDoS-атак, внедрение вредоносных и шпионских программ, нанесение ударов по уязвимым местам «противника» (ими могут быть сервера банков и операторов мобильной связи, базы данных граждан, промышленная инфраструктура, системы жизнеобеспечения населения). Некоторые государства будут не в состоянии эффективно и безболезненно отразить такие атаки.

Что касается киберстратегии Пентагона, то в этом документе говорится о необходимости «создания более смертоносных сил (lethal force)», а это уже открытое утверждение агрессивных намерений. Фактически администрация Трампа даёт американским военным зелёный свет для кибератак по всему миру. Не требуется даже формальное объявление войны; в США это довольно сложная процедура, и в последнее время отправка американских военных за рубеж проходила как «операции по стабилизации». Учитывая, что ясного определения «злонамеренных действий в киберпространстве» нет, под такие операции можно подвести всё что угодно и кого угодно.

И ещё один примечательный пункт Стратегии, на который обратило внимание издание Global Security: «Национальная киберстратегия сохранит в долгосрочной перспективе открытость Интернета, что поддержит и заново обозначит американские интересы». То есть американцы по-прежнему отвергают обсуждение проблем национальной юрисдикции в Интернете. «Ответственное поведение» в киберпространстве должно сводиться к следованию правилам, которые установят США. А тот, кто откажется этим правилам следовать, будет объявлен изгоем и обвинён в «злонамеренных действиях». Уже сам отказ от принятия американских правил будет трактоваться как ведение войны против Америки. Это так же серьёзно, как знаменитая фраза Джорджа Буша-младшего после атаки на небоскрёбы в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года: «Кто не с нами, тот против нас».

Леонид Савин

* * *